Слово джентльмена Дудкина(Фельетоны, юморески, рассказы)

Аказеев Л. Л.

Абсолютное большинство молодых инженеров — выпускников одного из поволжских институтов честно работает в леспромхозах. Служит государству верой и правдой там, куда, говоря торжественно, послала Родина.

И только крохотная кучка эгоистов находит теплые местечки здесь, у себя дома. Бусыгин сначала устроился в лаборатории мебельной фабрики № 1, обманув дирекцию насчет своего назначения, а когда его освободили на фабрике, снова пригрелся где-то в городе.

Малыгин подвизается в качестве учителя в Оршанском районе, воспитывает детей. Идет, так сказать, от противного:

как не надо поступать в жизни. Бедные дети! Не позавидуешь им.

Чем занимается Ширяев, мы уже видели, а служит он на одном из заводов. Чинуши от спорта предоставили возможность ему, трусливо бежавшему от назначения, ставить рекорд за рекордом.

Хлипкое телосложение? Нет, хлипкое у этих молодых людей другое — чувство долга, состояние духа.

Поздравляем с отдыхом

— Странные люди — эти ревизоры! — воскликнул Степан Серафимович. — Нет у них государственного масштаба… Ну, послал я поздравительную телеграмму— не возражаю. На цветном бланке — не отпираюсь. Так это ж в Петрозаводск на тракторный завод, что поставляет нам запчасти. Надо же поддерживать дружеские связи. Человек человеку — друг. А я непросто человек — я директор!..

— Лишнее это — посылать любезности по телеграфу, — робко возразили Степану Серафимовичу.

— Лишнее говорите? А почему наше управление посылает? Уж ему-то виднее, что лишнее, а что в самый аккурат.

Таким доводом директор механического завода С. С. Песенко сразил подчиненных…

— Поздравительная телеграмма? Пожалуй, не нужна, но в общем-то, она имеет существенное значение для поддержания контактов между поставщиком и получателем. Создается, так сказать, дружеская атмосфера, — пояснил нам начальник управления К. П. Касатин, которому подчинен механический завод.

— И вы тоже обмениваетесь телеграфными любезностями с другими управлениями?

— В такой связи нет надобности, — деловито сказал Константин Петрович, — мы с ними в одном здании. Ограничиваемся цветными открытками.

Нет, что ни говорите, не вывелись еще на Руси любезные люди, столь приятные во всех отношениях!

— Да вы не шутите, — как бы подслушав эту мысль, сказал Касатин. — Для создания творческой атмосферы и это годится. Но телеграммы, разумеется, лучше.

Телеграмма звучит! Например, такая: «Москва госкомитет (такой-то) товарищам (таким-то) поздравляю праздником тчк желаю успехов работе благо родины зпт личной жизни замначальника марийского управления Вакуленко».

И не придерешься: послание довольно строгое по форме, выдержанное по содержанию. Патриотическое. Бодрое.

Нет, мы не против текста телеграммы.

Мы только против:

— перегрузки телеграфа, особенно в праздники;

— излишней переписки за казенный счет;

— расточительства государственных средств.

И не трудно понять, мы за:

— улучшение обслуживания населения почтово-телеграфной связью;

— экономию государственных денег;

— деловой размах без материальных излишеств.

Ибо, как уже до нас кем-то справедливо сказано: копейка рубль бережет. А рубль

в масштабах страны — миллион!

Об этом не следовало бы забывать и главному бухгалтеру управления Я. Н. Семеровых. Впрочем, как всякий финансовый страж, он, наверняка, помнит эту истину, но Семеровых — ведь тоже человек, а не только бухгалтер. Как он будет возражать одному замначальника, если другой замначальника, заботясь о нем самом, дает следующую телеграмму:

«Москва директору гостиницы Москва тчк вызову Совмина федерации прошу забронировать одно место первого марта главному бухгалтеру управления Семеровых тчк замначальника марийского управления Кизяев».

Как тут будешь перечить воле начальства. И я сочувствую Якову Николаевичу: в трудном он положении. С одной стороны — бухгалтер, с другой — обыкновенный смертный. Притом в гостинице «Москва» все же лучше, чем в каком-нибудь «Алтае», что за Останкином, на окраине столицы. Еще А. С. Пушкин сказал:

Москва… Как много в этом звуке… Для сердца русского слилось…

Правда, поэт славил не гостиницу, но это уж его личное дело.

И я решительно отметаю претензии к бухгалтеру. Тем более, он не ставил своей заковыристой росписи под телеграммами. Расписывались Песенко, Касатин, Вакуленко, Кизяев.

Им и ответ держать за многословные излияния служебной души, поскольку все эти излишества делаются за государственный счет.

Пользуясь случаем и не тратя лишних средств на телеграфные расходы, нам хотелось бы поприветствовать данных товарищей в связи с новой рабочей пятидневкой: «Горячо зпт всего юмористического сердца поздравляем вас двумя выходными тчк желаем успешно отдохнуть посылки телеграмм благо развития промышленности республики зпт личного счастья зпт здоровья тчк заодно приветствуем вас предстоящим республиканским собранием контролеров-ревизоров целях создания настоящей творческой атмосферы тчк».

Иксов и другие

Каждое утро Максим Иванович Иксов придирчиво осматривает свой кабинет.

— На предмет гигиены, — признается он в минуты откровения. — Чистота — залог здоровья.

Иксов не проводит пальцем по столу — пухлая рука может запачкаться. Не обтирает он платком абажур настольной лампы: платок — деликатная принадлежность туалета.

Он выдергивает из стаканчика листок нарезанной бумаги, и, взявши его двумя пальчиками, осторожно трет настольное стекло.

И, боже упаси, если он заметит хоть единую пылинку. Разнесет в пух и прах уборщицу тетю Машу, закричит на завхоза Недоглядкина.

Это утром. А вечером Максима Ивановича словно подменяют.

…В половине седьмого Иксов входит в подъезд коммунального дома. Уже на лестнице он слышит стук в своей квартире. Максим Иванович умиленно восклицает:

— Молодец, парнишка! Старается, не иначе строителем будет.

Чадолюбивый папаша входит в квартиру и убеждается, что сын не лодырничает. У вешалки школьник Витька деловито рубит полено.