Слово Идальго. Карибское море
Шрифт:
Артем по-хозяйски окинул взглядом захваченный фрегат и недовольно поморщился — палуба залита кровью, повсюду пошинкованные трупы. А эта тряпка на гафеле! Тряпка?
— Лагбе! Немедленно сорвите вражеский флаг! Корабль наш!
Негры дружно заорали что-то восторженное, потрясая окровавленным оружием.
Увлёкшись боем, Артём совершенно забыл о приближающейся эскадре и буквально подпрыгнул от близкого пушечного выстрела. Так кто же это? Французы или испанцы? Осторожно выглянув через борт, он облегчённо выдохнул — буквально в ста метрах виднелся парусник под французским флагом. Союзники!
И они явно хотят проверить, что это за одинокий корабль
Каюта практически не отличалась от уже виденных ранее. Стол, пара кресел, узкая койка, несколько сундуков. Над койкой шпага в богато украшенных ножнах. Покопавшись в сундуках, Артем вытащил судовой журнал и кучу свитков. Английский фрегат именовался «Святым Патриком», а капитана звали Шон Карлеман. Судя по царящему в каюте беспорядку, он был изрядным грязнулей. Парень быстренько напялил на себя что-то из капитанских вещей, повесил через плечо перевязь со шпагой, прикрыл голову широкополой шляпой с плюмажем и вышел на палубу.
Артём едва успел встретить абордажную команду. Французские моряки заполнили фрегат за какую-то минуту, оттеснив негров к кормовой надстройке, последним вальяжно поднялся молодой лейтенант. Он брезгливо окинул взглядом чернокожих воинов, облаченных в набедренные повязки и приказал поднять флаг Франции, однако Артём вышел вперед и гневно сжав рукоять шпаги, воскликнул:
— По какому праву вы отбираете у меня корабль! Он принадлежит Испании, а Франция наш союзник, а не враг!
Офицер схватился за свою шпагу, даже успел сделать несколько шагов навстречу, но тут до него дошёл смысл слов. Растерянно потоптавшись, он всё же нашёлся и грозно спросил:
— В таком случае потрудитесь объяснить отсутствие флага! Вы пират!
— Почему вопрос с отсутствием флага обращён ко мне? — притворно удивился Артём. — Обратитесь с претензией к английскому Адмиралтейству. Это они должны на случай захвата снабжать свои корабли флагами Испании и Франции!
Шутка вызвала среди французов довольный смешок — унижение врага, даже словесное, всегда повышает настроение. Однако лейтенант не собирался отступать и по-прежнему грозно спросил:
— Чем вы докажите, что взяли корабль в честном бою?
— Я Артемос де Нарваэс! Испанский офицер и дворянин! Потрудитесь представиться! — взять «на глотку» Артема было непросто, за прошедшее время он весьма преуспел в «качании прав».
Это произвело на французов определенное впечатление, матросы неуловимо подтянулись, а на лице офицера грозное выражение сменилось на вежливое.
— Простите, месье, мою неучтивость! Я Сезар д’Арвиль, лейтенант королевского флота! — француз галантно поклонился.
Артем поклонился в ответ и произнес:
— Я землевладелец из города Пуэрто-Вьехо, который находится в двадцати милях отсюда. Утром мои люди увидели лежащий недалеко от берега английский корабль. Я снарядил своих рабов и взял фрегат на абордаж!
Офицер задумчиво окинул взглядом полуголых негров, сжимающих в руках тесаки, затем посмотрел на окровавленные трупы англичан, потом повнимательнее всмотрелся в одежду с чужого плеча, украшающую «офицера и дворянина». И явно сделал какие-то выводы.
— Уважаемый месье де Нарваэс! Прошу посетить адмирала, его наверняка заинтересует ваш рассказ! — произнес лейтенант, решив спихнуть разбирательства с непонятным типом на голову начальства.
— Благодарю за приглашение! — Сказал Артём. —
Ходить в гости к адмиралу нужно в своей одежде, да и телохранителям срочно надо прикрыть свои тела. Артем надеялся, что аккуратно сложенные на баркасе перед купанием вещи не подверглись налету англичан.
Флагманский линкор поражал поистине гигантскими размерами — три артиллерийских палубы! Длина под сорок метров, ширина почти пятнадцать, осадка около четырёх! Даже с учётом яйцевидной формы корпуса, водоизмещение корабля явно превышало тысячу тонн! Поднявшись по штормтрапу на верхнюю палубу, Артём попал в дружеские объятия французского адмирала, дородного дядьки, возрастом за «полтинник», с огромной золотой цепью на груди.
— Месье, мне уже сообщили о вашем мужественном поступке. Невероятно, с парой десятков рабов вы захватили вражеский фрегат!
— В первую очередь я должен отметить мужество французских моряков. — Дипломатично ответил Артём. — Едва завидев на горизонте ваши паруса, враги дрогнули и мы смогли быстро их перебить!
— Да, мы подоспели вовремя! — горделиво ответил адмирал, — но финальный аккорд остался за вами! Прошу в мой салон!
Кормовая надстройка представляла собой настоящий четырёхэтажный дом. Правда, потолки низковатые, зато просторно. Роскошь адмиральской каюты напомнила Артёму фотки из Лувра, Версаля и Фонтенбло, резиденций французских королей. Это были натуральные дворцовые апартаменты — множество золотой лепнины (наверное, все-таки, позолоченной резьбы по дереву), изящная мебель, стулья с гнутыми ножками и небольшие, всего на полторы жопы, диванчики, обитые золотистым шелком, картины на стенах, люсты и бра с хрустальными подвесками, восковые свечи с ароматическими добавками. Ну и, как вишенка на торте — два десятка «породистых» мужчин в пышных белых париках и расшитых серебряными галунами мундирах.
— Господа офицеры! — Заорал адмирал, привлекая общее внимание. — Позвольте представить бравого героя месье Артемоса де Нарваэс! Он с десятком своих людей бесстрашной атакой пленил вражеский фрегат! H'eros vive!
— Vive la France! — проорали в ответ офицеры.
Артёму ничего не оставалось, как расшаркаться перед офицерами и крикнуть в ответ:
— Vive le roi!
— Pour le roi! — откликнулись французы и подняли бокалы.
Началась церемония взаимного представления, офицеры штаба флагмана и командиры кораблей эскадры подходили в порядке старшинства, дружески обнимали «победителя» и приглашали нанести визит. Артём улыбался во весь рот, обещал приехать в гости и молил богов о скорейшем окончании фуршета. День выдался чрезвычайно насыщенным и он ужасно устал — ничего себе устроил выходной с купанием и шашлыком!
Очередное представление заставило обо всём позабыть:
— B'en'evolat Фёдор Васильевич Макаров.
Пока Артём таращился на тридцатилетнего дядьку и пытался убедить самого себя в том, что ему не послышалось русское имя, подошёл последний из офицеров:
— Волонтёр Алексей Петрович Апраксин.
Отпад! Кто не знает в Петербурге Апраксин двор? Если Макаров в равной мере мог быть как предком знаменитого адмирала, так и однофамильцем, то Апраксины относились к древнему и уважаемому роду. Пройдет немного лет и они построят первый в мире торгово-развлекательный центр. Выставляя на продажу от кружки молока до тележного колеса, Апраксин двор до самой революции оставался мировым лидером по товарообороту. Расположенный там же театр с утра до вечера ставил кассовые пьески вперемешку с оперетками.