Слово об Учителе
Шрифт:
Ситуацию тогда спас арабо-израильский конфликт лета 1967 года, переросший в советско-израильский конфликт, когда Советский Союз, поддержавший Египет, был вынужден разорвать с государством Израиль дипломатические отношения. Это вызвало целую бурю негодования среди советских евреев, в том числе – и эстрадных. И они, в знак протеста, начали в массовом порядке покидать страну: уехали В.Мулерман, Э.Горовец, Л.Мондрус, Н.Бродская, А.Ведищева и многие-многие другие. И никто их не выгонял,
6
«Зачем было сделано подобное “лирическое отступление”? – спросите. – К чему оно здесь, в сугубо-научной работе? с какого бока-припёка?…» Да к тому, отвечу, что похожая картина, замечательно описанная С.Г.Лапиным, тогда наблюдалось повсюду, в том числе и в науке – месте почётном и прибыльном в СССР. Её, картину, хорошо проследить на примере с физикой, где евреев было особенно много, можно сказать – перебор, о чём подробно уже писалось. Ведь к старым, довоенным учёным-евреям добавились ещё и молодые, голодные, получившие образование во время войны и тоже себе “места под солнцем” напористо требовавшие, высоких окладов и должностей, жирных кусков и славы… При живом и здоровом Сталине еврейские физики трудились в поте лица над Атомным проектом, создавая ядерный щит страны. И были за то обласканы Вождём сверх меры. Высшей наградой тех голодных послевоенных лет, как хорошо известно, являлась Сталинская премия – огромные по тем временам деньги, на которые можно было сытно и сладко жить, не думать о нужде и голоде. А теперь подумайте и скажите, люди: справедлив ли был миф о сталинском послевоенном антисемитизме, запущённый всё тем же Хрущёвым? – если академик-еврей Юлий Борисович Харитон их получил от Иосифа Виссарионовича целых три, академик Абрам Исаакович Алиханов – три, академик Исаак Константинович Кикоин – четыре, академик Лев Давидович Ландау – три, академик Яков
Но как только Вождя не стало, они, перечисленные академики-миллионеры, сразу же побросали закрытые оборонные КБ и НИИ в провинции, где был жёсткий график работы, дикий лес кругом, медведи с волками и палочная дисциплина, свалили хлопоты и мытарства по укрощению Атома на русских учёных и инженеров, а сами во главе с академиком Л.Д.Ландау перебрались в цивилизованную Москву – и прочно заняли в ней все престижные теоретические кафедры и отделы МГУ, ФИАНа (Физический институт имени П.Н.Лебедева АН СССР, ныне РАН), МФТИ и МИФИ. После чего принялись барствовать и наслаждаться жизнью: читать лекции от случая к случаю сопливым студентам, красоваться-умничать перед ними, развратничать напропалую, глупеньких барышень охмурять, лишать их за зачёты и экзамены девственности (Ландау этим сильно грешил, чем больше всего и прославился); от скуки писать пустопорожние книги и статьи в советские и иностранные журналы, получать за это Ленинские и Государственные премии от своих же братьев-евреев, сидящих на деньгах, в том числе и международные, престижные Нобелевские, Филдсовские и другие. То есть принялись жить – не тужить: летать в облаках и ни о чём не думать. Только лишь о славе, похоти и достатке, только об этом у них всю жизнь потом голова и болела. И ни о чём другом! Хорошо-о-о!
Ни ответственности тебе на гражданке, ни суровых начальников и проходных с вооружённой охраной, ни спущенных сверху планов, за невыполнение которых неотвратимо шло наказание. На гражданке они сами себе были хозяевами, начальниками и судьями одновременно, сами себя оценивали наивысшими баллами, славили, возвеличивали и награждали, выписывали баснословные премиальные и надбавки; сами же потом получали их и тратили на себя же. Земной рай по сути, не правда ли, которого и на небе не встретишь! О небе и о загробной жизни, по их представлениям, должны думать исключительно одни гои – все эти неудачники и дурачки из местного населения, наивные простаки-мечтатели. А умные и дальновидные люди, люди-циники и прагматики, какими и были Лев Давидович с учениками, из ЭТОГО – ДОЛЬНЕГО – мира всё выжимали по-максимуму. Чтобы не разочаровываться потом, когда матушка-Смерть настанет… Русские, правда, болтались у них под ногами. Но они при Никитке Хрущёве были в тени и в опале – и настроения господам-евреям не портили…
Конец ознакомительного фрагмента.