Слово тролля. Дилогия
Шрифт:
— Псих! — благословил меня в спину братец, но вдруг, захохотав лошадью?!. ринулся следом.
И все началось по новой. Мелькание стали и тел, чавканье мяса, которое рубилось, протыкалось и падало в лужи крови, растекающейся на чуть проросших травой камнях. Все повторялось, только с той разницей, что уже защищался не я, а противник.
Наконец, кое-как пробившись к своим, я стал плечом к плечу с учителем Айдо.
— Где Яра? — прохрипел бор-От, спокойно орудуя мечом.
— Там, за стеной… на лужку
— Живой?
— Да, только ослеп невесть с чего! — одновременно добивая упавшего, отразил я атаку орка.
— Тогда дело можно считать сделанным, — кинул мастер боя стрелку в наступающего хряка. — Заканчиваем здесь и домой! — И как-то расстроенно добавил: — А я его жду и жду… а он не идет и не идет! — И, шустро завертев над головой мечом, бор-От из последних сил вклинился в напирающую толпу.
Ноги и руки болели так, что даже с милой Вакарой не было никакого желания здороваться, а тем более объясняться.
Отложив оружие и вытянув копыта, я сидел на здоровом валуне, бестолково пялясь на суету монашек.
— Мы что, правда их всех перебили? — присел рядом Куп.
Вместо ответа я только прикрыл глаза.
— Мы их победили… и сами живы… — недоверчиво продолжал размышлять вслух эльф. — Сто с лишним не самых последних бойцов против семерых воинов и трех-четырех десятков набожных баб… И мы победили… Просто Хулливед [17] какой-то!
17
Хулливед — 1) неправдоподобная легенда; 2) счастливое разрешение; 3) нечаянное избавление (гном.)
— Что-то не так? — Я открыл глаза. Во двор, стараясь не наступить на черно-багровые лужи, отряженные монашки вносили связанного Яру.
— Да нет… просто… — задумчиво протянул Куп, — просто я уже с Винеттой попрощался, а здесь на тебе… такое…
— Не переживай, успеешь еще. — Я уже мысленно прикидывал, куда бы завалиться поспать. А перед этим еще и поесть.
— Ворота с мостом совсем поломали, — сообщила Вакара, присаживаясь с другой стороны. — Айдо говорит, что чинить бесполезно. — И здесь мы все замолчали.
Каждый думал о своем. Я, например, о том, что как сейчас было бы славно окунуться в теплую прозрачную реку и смыть с себя усталость и грязь. А потом все-таки свернуться калачиком и уснуть. Дней так на пять… а лучше и на все десять.
Ночные Сестры роняли свой свет на разбросанные трупы. Они кругом. Орки… люди… монахини… и все это среди обломков клинков и щитов, в запекшейся крови.
— Что, конец? — прервала молчание Марга.
— В смысле? — я даже голову не повернул.
—
— Говорил? — слегка толкнул я эльфа плечом.
— Говорил… — кивнул тот.
— Он говорил… — весомо подтвердил я, — значит, конец.
— И куда ты потом?
— Не знаю еще… Сначала в Уилтаван… — Еле передвигая ноги, по двору брел Дуди, волоча за собой двуручный меч. — А затем…
И тут до меня дошло, то есть я вспомнил, ради чего топчется здесь мой братец. Спать перехотелось.
— Нет, сначала в Вечную Долину, домой. Кстати, — оживился я, — а какие у тебя планы?
— Сначала проводить вас до Вильсхолла, а потом…
Что «потом», я так и не услышал — нас неучтиво прервали. Но главное! она собиралась ехать с нами и… Я очнулся по-настоящему, представив, как она говорит «согласна», а мамуля с улыбкой на устах благословляет нас.
— Поднимайтесь, ребята! — не то скомандовал, не то попросил учитель Айдо. — Мать-настоятельница нашла для вас пару коек, там же найдете, где умыться и перекусить. Завтра, точнее, сегодня утром мы выдвигаемся. Кстати, мать Элизабет идет с нами.
— А это еще зачем? — вытаращился Куп.
— У нее есть свои дела в столице, да и захотелось снова увидеть свою воспитанницу.
— Небось самую лучшую и любимую. Ведь так? — поднялся с камня эльф. — Ну-ну…
— Ничего не понимаю, — откровенно признался я, вставая следом. — В последний раз, когда они виделись, пришлось разнести полмонастыря, дабы настоятельница отпустила ее на все четыре стороны. Или это и есть то, что гордо «женской дружбой» зовется?
С первыми лучами солнца мы двинулись в путь. Мать Элизабет в сопровождении двух монашек действительно увязалась с нами. Верховых лошадей, на которых Айдо с друзьями прибыл в монастырь, запрягли в две крытые повозки. Так что те сладкие мгновения сна, из которых меня вырвали перед рассветом, я с удовольствием наверстывал в дороге.
Тряска, противный скрип телеги, недовольное оханье Яра… на все это мне было наплевать! До самого прибытия в Вильсхолл. Конечно, меня пытались несколько раз растолкать, когда мы проезжали главные ворота города, но я только отмахнулся в полусне, по-моему, даже особо никого и не повредив.
И таки меня подняли! И кто?!! Кучка горожан и несколько сотен глоток «золотых» королевы, прорывающихся сквозь сладостный сон. Открыв глаза и утерев лишнее с морды лица, я выглянул наружу.
Улицы города бушевали вовсю, круглые цветные бумажки, лепестки роз и что-то еще пьяняще и приятно пахнущее падало на мостовую, прямо под копыта наших запряженных лошадей.
Вокруг все смеялись, кричали что-то радостное и, кажется, даже хорошее. Так что волей-неволей я высунулся наружу, тоже помахивая встречающим.