Слово в современных текстах и словарях
Шрифт:
В русском языке оно появилось в конце 20-х – начале 30-х годов XX в. как заимствование из английского [116] (первая фиксация в значении «сыщик, агент сыскной полиции» – в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова, т. I, M., 1935). Первое время оно было сравнительно малочастотным словом, употребляясь преимущественно в контекстах ограниченной тематики (например, в путевых очерках об Америке, об американском образе жизни и т. п.).
В середине XX в. слово детектив стало употребляться и с другим значением – 'детективный роман, фильм', 'книга, фильм про шпионов' и, шире, 'произведение (литературы, кино и т. п.) о преступниках и борьбе с ними' [117] . Ср., например:
116
Ср. помету ingl. (английское) при этом слове в «Русско-итальянском словаре» (М., 1934,
В немецкий это слово пришло также из английского, см.: «Detektiv, der: Kriminal-, Geheimpolizist (lat. – engl.)»». («Fremdw"orterbuch», Leipzig, 1958, S. 130). При этом любопытно, что немцы, так же как и мы, не восприняли английского ударения [di'tektiv], а сохранили французское, на конечном слоге.
117
Ср. дискуссию на страницах газеты «Комсомольская правда» о самом жанре детективной литературы (май-июнь 1964 г.), где именно так широко толковалось понятие детектива. Принявший участие в этой дискуссии писатель А. Адамов, не соглашаясь с характеристикой детектива как «одного из жанров бульварной, авантюрно-приключенческой буржуазной литературы» (см. БСЭ), дал такое определение жанра детектива: «Детектив (термин тоже в высшей степени условный) – это приключенческое произведение, где в основе лежит некая тайна и где положительный герой в трудной и опасной борьбе добивается ее раскрытия» (А. Адамов. «Тайна» детектива // «Комс. правда», 10 июня 1964 г.).
К сожалению, они [западноевропейские театры] часто неразборчивы в выборе, и на сцену попадают сомнительного качества детективы и комедии буржуазно-обывательского толка («Правда», 13 ноября 1957 г.);
Зрители любят детективные фильмы. Таинственность, быстрота и напряженность действия… – все эти неотъемлемые черты детектива не могут не импонировать зрителю («Моск. кинонеделя», 3—9 февраля 1964 г.);
Как будто сумасшедший киномеханик путает коробки фильма, вплетая в горькую трагедию великой американской нации техасский боевик… В трагедию – уголовный детектив! В трагедию – бульварный комикс! («Известия», 27 ноября 1963 г.).
Ни в английском, ни в других языках этого значения у слова детектив нет. Как появилось оно в русском?
По-видимому, 'роман про шпионов' – не второе значение слова детектив, «отпочковавшееся» от основного его значения 'агент, сыщик', а значение самостоятельного слова, образовавшегося на основе сочетания детективный роман (путем так называемой «семантической конденсации» [118] ) и лишь формально совпавшего со словом детектив 'агент секретной службы'.
118
Термин А. В. Исаченко – см. его статью: К вопросу о структурной типологии словарного состава славянских литературных языков // Slavia. 1958. XXVII, sejb. 3. С. 334-352.
В пользу этого предположения говорит как отсутствие слова детектив с таким значением в других языках, так и маловероятность метонимического развития значения 'тайный агент' – 'роман про шпионов'.
Кроме того, для современного русского словообразования (особенно в специальных стилях речи и в просторечии) характерно производство слов путем «семантической конденсации» не только с помощью суффиксации (ср. электрический поезд – электричка, читальный зал – читалка и т. п.), но и просто усечением определяющего слова (обычно иноязычного) без присоединения аффиксов. Например, рентген < рентгеновский аппарат; супергетеродин < супергетеродинный приемник, ср.: Супергетеродинный приемник на полупроводниковых триодах… Этот семидиапазонный супергетеродин хорош и в походе и дома («Наука и жизнь», 1964, № 1); финал < финальная игра; кибер < кибернетическая машина, кибернетическое устройство: Все эти, а также многие другие сведения Кек нанес на магнитофонную ленту, засунул ленту в кибер и нажал кнопку. Кибер заурчал и принялся бодро прокручивать программу («Наука и жизнь», 1964, № 2, с. 151); опер (в просторечии) < оперуполномоченный < оперативный уполномоченный и т. п.
Таким образом, весьма вероятно, что детектив 'сыщик, агент' и детектив 'детективное произведение' – генетически разные слова: первое заимствовано (и является по существу международным), а второе образовано на русской почве из словосочетания детективный роман (фильм).
Йогу'рт или йо'гурт? [119]
«Орфоэпический
119
Впервые опубликовано в журн.: Русская речь. 1998. № 1. С. 61-63.
Большинство наших современников произносит это слово с ударением на первом слоге: йо'гурт. Это веское, но, по-видимому, недостаточное возражение против акцентной нормы, устанавливаемой цитированными словарями. В свое время известный русист Абрам Борисович Шапиро говорил: даже если девяносто процентов носителей русского языка будут произносить документ, это едва ли станет официально признаваемой нормой. И дело здесь не только в нарушении, так сказать, верности этимологическому источнику (ср. лат. documentum, в котором ударение на третьем, а не на втором слоге), но и в том, что форма доку'мент является ярким признаком ненормативной речи, просторечия (сравните другие столь же характерные признаки просторечия: по'ртфель, про'цент, выбора', хозяева' и т. п.).
Со словом йогурт иная история.
Этимологически, по своему источнику, это тюркизм. Более точно – заимствование из турецкого языка. В турецком это слово имеет ударение на втором слоге: yogurt. Но дело в том, что в русский язык слово попало не прямо из турецкого, а через посредство английского (по-видимому, американского его варианта). А в английском оно укоренилось с ударением на первом слоге: yo'ghurt. Такое же ударение – на первом слоге – и в немецком: Yo'ghurt, также, естественно, восходящем к турецкому прототипу (см.: Duden Fremdw"orterbuch. Mannheim; Wien; Z"urich, 1982, S. 373).
С Запада пришла и сама эта реалия – кисломолочный продукт с фруктовыми и ягодными добавками. Она вошла в наш быт сравнительно недавно – вероятно, с середины 80-х годов XX века. Ее официальное торговое, а затем и обиходно-разговорное название утвердилось именно в англизированной акцентной форме: йо'гурт. А почему не во французской, где в слове yoghourt (также заимствованном из турецкого через болгарский) ударение падает на второй слог? Есть свидетельства—например, писателей В. В. Набокова, Н. И. Ильиной – того, что слово йогурт (именно с таким ударением) употреблялось в русском языке и значительно раньше, в 20-30-е годы. «Словарь иностранных слов, вошедших в русский язык» под ред. Т. М. Капельзона (М., 1933) фиксирует это слово в форме югурт и, указывая язык-источник («тур.»), дает ему такое определение: «болгарское (выделено мной. – Л. К.) кислое молоко, содержащее, по исследованиям Мечникова, большое количество молочнокислых бактерий; примен. как диетическое средство» (это, по всей вероятности, одна из первых словарных фиксаций слова йогурт – югурт). Болгарский «Речник на чуждите думи в българския език» (София, 1982) дает два варианта этого слова: литературное югу'рт и диалектное йогу'рт (как видим, в обоих вариантах сохраняется верность ударению в языке-источнике – турецком).
По всей вероятности, есть основания констатировать двукратное заимствование слова йогурт: в первой половине XX века в форме йогурт – югурт оно употребляется как экзотизм, то есть обозначение реалии, не известной на территории России (где имеется большое разнообразие названий других кисломолочных продуктов: простокваша, ряженка, кефир, ацидофилин, диалектное варенец, в речи русских жителей Кавказа еще мацони), а в конце XX века это уже полноправное заимствование, обозначающее продукт, который и производят, и потребляют жители России. И в новое время это заимствование утверждается с ударением на первом слоге: йогурт.
Из всего сказанного можно, как представляется, сделать вывод о необходимости более гибкой орфоэпической рекомендации по произношению слова йогурт. Основным следует признать более распространенный в современной речевой практике акцентный вариант с ударением на первом слоге: йо'гурт, а вариант йогу'рт, по всей видимости, должен сохраниться в статусе допустимого (а с точки зрения распространенности – несколько устарелого).