Сложные оборотни госпожи Дарианы
Шрифт:
Еще я увидела Стефана прямо под нами, с другой частью полотнища вокруг талии. Мальчик мал, и ему хватило куска поменьше. А вот каким чудом он раздобыл перчатку Вредительства — это вопрос открытый.
За ярусом ведьм мелькнула размытая тень. Значит, ее обладатель сейчас дальше от нашего мира, чем я, но полностью связь не потерял. И тут я заметила почему — два взрывных устройства уже получили сигнал и, собственно, взрывались.
Времени хватало всего на несколько движений. Я отметила про себя, что телохранитель Вернона уже близко, и столкнула
Не успев как следует обдумать последнюю мысль, я рванула вниз за Стефаном, который не догадывался, что обрушение ректорской трибуны последует куда раньше, чем он задумал.
— Тут у меня госпожа Вильде, она истекает кровью, — сказал Стефан. В этот момент мне захотелось застонать. Это уже никуда не годилось. Раненая, жалеющая себя маркграфиня, которая могла бы объединить свой народ и стать королевой. Всего-то стоило пойти против системы, плюнуть на традиции, согласиться на предложение Маркуса.
Но тогда бы меня здесь не было. Я бы не вытащила из травмы несколько десятков мальчишек и девчонок. Они сейчас проживают обычную волчью жизнь, у некоторых родились щенки. А это куда круче, чем усесться на трон попой и ожидать, что окружающие будут ходить вокруг на задних лапах.
«Делай что должно, а там будь, что будет», — утверждают, впрочем, что эта фраза не принадлежит оборотню. Ну и ладно. Другие расы тоже имеют право на свою крупицу мудрости.
По гробовому молчанию Маркуса я поняла, что он переваривает ситуацию. Последний из его детей вместе с ним под обломками. Екарный мамай, мне что, все самой? Его можно хотя бы попробовать вразумить. Он самый адекватный представитель нашей общины, если уж быть честной.
— Так, Стефан, спокойно. Попробуй определить, где у тебя раны. И тогда мы быстренько придумаем, как и в каком порядке вас вытаскивать, — мой голос звучал настолько уверенно, что это должно было пнуть дер Варра, куда следует.
Я скорее почувствовала, чем услышала, его гневное утробное рычание. Оборотень направил ярость против себя самого. Это быстро вернет ему равновесие.
— Фрау Вальде, у нее пробит бок. Я не думал, что в нас помещается так много крови, — так, с ним надо разговаривать без пауз, чтобы не запаниковал, ну и оставался в сознании. Его отец подумал о том же самом.
— Стефан, вспомни об упражнениях для концентрации, которым обучала тебя Дарриа. Начни с подушечек на лапах, тьфу, с пальцев на ногах и двигайся выше, прислушиваясь к движению крови, — а потом резко выйди за пределы своего тела и поймай движение птицы наверху, время от времени взмахивающей крыльями.
Вообще-то я учила другой технике, для успокоения в природе через погружение в себя. Но Маркус, во-первых, в таких нюансах не разбирался, а, во-вторых, уже практически обратился. Язык слушался его плохо.
— Меня камень ударил по уху, навылет. Оно кровоточит. Еще я упал и долбанулся обо что-то
Я мысленно воздала хвалу многочисленным богам нашего пантеона.
— Ты молодец. Придерживай фрау, ты же зажал ей рану пиджаком? Все правильно, все хорошо. Папа расчищает вам проход и сейчас вынесет обоих наружу.
— А как же вы, госпожа? Мне кажется, что я слышу, как кряхтит дерево. Скоро обрушится то, что еще не успело.
— Ты знаешь о волшебном камне? Он защищает меня и не даст погибнуть. Иначе к чему это все, если Вольфдерлайна можно прибить стволом дуба?
Я не стала продолжать свою мысль. Иначе из нее следовало бы, что и дер Варры не могут погибнуть при столкновения не самого мощного открытого мобиля с обычным деревом. Автокатастрофа унесла жизни его матери, двух сестер и брата.
Кровотока не хватало. Остатки сил ушли на разговоры. Последнее, что я слышала, это как стонет Вильде, которую Маркус со всей осторожностью прижал к себе так, чтобы не повредить еще и собственными когтями. Из-под другой его руки отчаянно сопел Стефан.
Я не успела сделать облегченный выдох, как провалилась в глубокую темень, которой было все равно, кто я — Вольфдерлайн или обычная училка.
Глава 3. Мои мужчины
Маркус де Варр:— Госпожу Дариану доктор только что выписал из лазарета и отправил домой спящей, — отчитался коридорный, которому тремя часами ранее Маркус вручил ему монету — в обмен на то, чтобы тот не спускал глаз с вотчины доктора Пенна.
Не то чтобы дер Варр не доверял почтенному эскулапу или Вернону (ректор пообещал держать в курсе любых перемен в состоянии своей преподавательницы), но если есть возможность привлечь лишние глаза, то надо пользоваться. Дарриа слишком дорога — и для общины, и для него лично — кроме неё и Стефана, ему никто не поможет, чтобы поддерживать жизнь в этом большом и некогда грозном теле.
Дер Варр усмехнулся: как будто и не было недуга, он только что перевоплотился и раскидал дубовые балки, как спички. А все потому, что эти двое находились рядом, им угрожала опасность. Он вспомнил расширившиеся от изумления глаза Стефана, когда тот сообразил, какой силой обладает отец.
Конечно, он мог бы и сам не отходить от раненой женщины. Но Вернон прав, при травме средней тяжести, с учётом ее регенерации, здоровью ничего не угрожало, а ненужных вопросов к ним обоим появилось бы море.
Хотя какое ему дело, что окружающие узнают о его чувствах. Он готов добиваться Даррии как человек, как волк, да хоть в голом виде с цветочным горшком на голове. Он слишком стар, чтобы бояться показаться смешным или жалким.
Но это ее выбор; раз она так боится продемонстрировать их связь, то и он не будет торопиться, чтобы не травмировать ее лишний раз. Отступать он тоже не намерен. Маркус поднёс поближе цепочку с кулоном, в котором носил ее миниатюрный портрет. После смерти Элоизы он перестал прятать его в столе.