Сложный пациент
Шрифт:
Вытаскивает несколько, оставляя три, другого цвета.
– А вот эти, Маргарита Андреевна, не мои, - кивает на оставшиеся.
– Хм...
– Кто-то другой решил поделиться твоим интимом с сотрудниками, Маргарита. Мои люди не устанавливали камеру в душевой. В спальне - фокус был только на вход. Но если ты просишь, я помогу. Давай их сюда.
Сжимаю кулак.
– Закажи мне двойной эспрессо, пожалуйста, - улыбнувшись, прячу камеры в сумку.
– Уже.
Перед нами ставят чашки.
–
– У тебя есть пациент...
– Все мои пациенты - в морозилках, Марк. Я не практикующий врач.
– Окей, ты кое-кого консультируешь.
– Десятки людей. Анонимно. Как обыватель. Имею право. Я не знаю их имён даже. Вижу только анализы. Это не противозаконно, верно?
– Верно.
– Спасибо за кофе, Марк. Хорошего дня.
Не успеваю сесть в машину, он догоняет меня.
– Маргарита!
– ловит за локоть, разворачивая к себе.
Теряя равновесие на каблуках, вылетаю к нему в объятия.
– Как-нибудь ты поедешь на свою "консультацию" и больше не вернёшься. Вот тогда... позвони мне. Если успеешь.
В моей груди неровно дёргается от смешанных чувств.
– Твой пациент - социопат. Он предавал друзей и долг. Пустить в расход персонал гораздо легче, поверь.
Я уже так прониклась Омаровым, что сложно поверить в такой исход. Социопат? Да нет… Мне не показалось. Он искрит эмоциями к сыну, хоть и пытается скрыть это. Пытаюсь его оправдать? Что это? Моя интуиция или моя излишняя самоуверенность?
Пока я в растерянности, ищу в себе ответ. Губы Марка на мгновение касаются моих.
Отпускает.
– Берегите себя, Маргарита Андреевна.
Уходит.
Глава 21 - Старший брат
Сидя по-турецки на кушетке и закрыв глаза, я жду свои обезболы, нервно дыша через раз.
Больно очень...
Я даже не могу понять локацию боли. Я - сплошной нерв. Ощущение острой зубной боли по всему телу.
Время растягивается... Минуты, ощущаются как часы.
Боль переходит в раздражение, раздражение в агрессию. Я как граната без чеки.
Я жду...
Я держусь на мысли, что скоро получу таблетку, и это закончится.
А ещё я жду брата. Он не бывает здесь. И места этого не знает. Это ради нашей обоюдной безопасности. Но сегодня Стас его привезет.
Я не хочу верить, что это Яр. Но все оправдания в моей голове исчерпаны. Либо, кто-то охуенно филигранно подставляет его, либо это он.
Я придумал, как проверить.
И мне страшно узнать результат. Но я хочу его знать.
– Данияр Эльдарович, у нас новая инфа по внешнему наблюдению.
– Шахова с племянником -
– Да.
– Тогда - позже. Ещё что-то?
– Крамор... всё ближе и ближе. Может, его всё-таки?..
– Я же сказал, не трогать Марка, - перебиваю.
– Мы можем отправить его на долгосрочный больничный.
– Нет. Попробуем увернуться, не трогая его.
Вот упёртый... Подполковника хочешь моей кровью заработать? А ведь ты мог легко оказаться на моем месте!
Как бы тогда поехал твой кодекс чести и чувство долга?
Время в моей голове тикает секундами.
Срываясь, тихо рычу, теряя концентрацию и погружаясь в рывки боли по всему телу.
"Никого не убить", - это очень четкое понимание моего состояния.
Хочется его закончить любой ценой.
– Данияр Эльдарович, ваш гость приехал.
– Проводите. А моё лекарство?
– На подходе.
Лучше бы наоборот.
Сидеть неподвижно очень больно, но и близко не так больно, чем когда пытаешься двигаться.
Слышу, как открывается дверь. Распахиваю глаза.
Брат...
– Здравствуй, Дан, - снимает он хамелеоны.
– Здравствуй, Яр, - сцепив зубы отвечаю ему.
– Что-то изменилось?.. Ты не отвечаешь мне в переписку.
Киваю.
– Как прошла пересадка? Ты плохо выглядишь.
– Она не удалась, - вру я.
– В больнице произошел инцидент с фейсами.
– А я говорил тебе! Не нужно делать этого в России. И доверять этой...
– взмахивает пренебрежительно рукой.
– Она, наверняка, и подставила тебя.
Это вряд ли... Хотела бы отдать меня Крамору, не засунула бы в холодильник. Или - не стала бы откачивать, когда я отдал концы.
– Твоё предложение со Швейцарией ещё в силе?
– Конечно. Хоть завтра.
– Помню тот день, когда отец привез тебя... Ты помнишь?
– Плохо.
– А я помню хорошо. Я очень ждал. Был дико рад, что у меня будет брат. Старший! Ждал с большим нетерпением. Заранее был твоим полным фанатом. Думал, мы будем играть вместе. Будем одной командой.
Яр, на мгновение опускает взгляд.
– Мы стали ей.
– Не сразу. Когда ты приехал, и мы остались одни, ты мне сказал... Помнишь, что ты мне сказал?
– Нет. Я ничего не помню. Я был тогда долго не в себе. Смерть отца, детский дом, тяжёлое лечение... химия влияет на мозг.
Делаю глубокий вдох, пытаясь не отвлекаться на боль.
– Да. Отец так и сказал.
– Если я обидел тебя тогда чем-то, прости. Я был ребенком.
– Данияр Эльдарович, лекарство...
– Неси.
Сэм молча проходит, кладет в ячейку стандарт с таблетками. Бросает взгляд на Яра, потом на меня и снова на Яра. У него наверняка много вопросов... Сэм раньше не пересекался с моим братом. Стас - да.