Случай из практики
Шрифт:
– Вы проходите как свидетель по делу студентов-медиков, - заявила я, без приглашения усаживаясь за стол.
– К-каких студентов?
– оцепенел пекарь.
– Тут неподалеку студенты живут большой компанией, - терпеливо пояснила я.
– Среди них есть медики, лекари, если хотите. Так вот, уважаемый, эти недоучки занимались медицинской практикой, что строго запрещено. Вы, насколько мне известно, тоже пали жертвой их непрофессиональных действий. Вернее, не вы, а ваша дочь. Будете отрицать?
– Н-нет!
–
– Так все и было!
– Расскажите подробно, - велела я.
– Дочка у нас заболела… - Пекарь сел напротив меня и пригорюнился. Его жена так и стояла в углу, сложив руки на животе.
– Простыла, должно быть. Щенок у ней был, а он возьми да заболей, то ли отравился чем, то ли что, а она с ним все возилась во дворе, вот и простыла… Мы люди небогатые, на хороших лекарей денег нет, так мать ее травками пользовала, да без толку все, хуже да хуже… Тогда соседка ее и надоумила, пойди, говорит, к студентам, они тоже лечить умеют, сама у них какое-то зелье покупала.
– Пекарь вздохнул.
– Моя дура и потащилась. А они аж втроем пришли, переругались тут, что за болезнь и как лечить. Оставили микстуру, только не помогло, померла дочка, кровиночка единственная…
– А эти чьи?
– нахмурилась я, кивнув на крутящихся вокруг женщины малышей.
– Соседские, - махнул рукой пекарь.
– Та самая соседка, советчица-то, возьми да и помри, а у нее трое, и мужа нет. Взяли вот к себе пока что, может, какая родня объявится, а нет…
– Сами вырастим, - впервые подала голос женщина.
– Их мать мне вместо сестры была, так что о приюте и не заикайся, не дам!
– Цыц, дура!
– прикрикнул пекарь. Видно, спор этот начинался у них не в первый раз.
– Больше никто посторонний не приходил?
– спросила я безнадежно.
Так же безнадежно задала я и обязательные вопросы о подозрительных новых жильцах и гостях соседей. Ничего пекарь с женой не заметили…
Ненадежная ниточка оборвалась. Ищи теперь лист на дереве… Можно опросить хоть всех жителей приречного квартала, толку-то? После шока, вызванного эпидемией, они и думать забыли о всяких подозрительных личностях, которых, может быть, и не было вовсе! А если были, то не подозрительные. Или… я не знаю, что!
– Госпожа Нарен… - Пока пекарь пререкался с женой, Лауринь подошел ко мне и склонился к моему уху.
– Госпожа Нарен, а собака?
– Какая собака?
– нахмурилась я, повернув голову и встретившись взглядом с Лауринем.
– Щенок этой девочки… - напомнил Лауринь.
– От него она заразиться не могла?
Собаки тиротой не болеют, как и вообще животные, это я знала наверняка. Но…
– Чем болела собака?
– спросила я, перебивая спор пекаря с женой.
– А?
– вытаращились они на меня.
– Собака, - повторила я.
– Щенок, с которым возилась ваша дочь.
– Да кто его разберет… - пожал плечами пекарь.
–
– Какого еще Эрлена?
– насторожилась я.
– Ну, постояльца соседского, - пояснил пекарь удивленно.
– А давно он тут живет?
– След, вроде бы остывший, вновь потеплел.
– Да уж который год… - Пекарь посмотрел на жену.
– Наша-то дочка еще пеленки пачкала, а он уж был. Тому, стало быть, лет семь, а то и больше.
– Кто такой, чем занимается?
– Я напряглась. С чего я взяла, что виновный обязательно должен быть чужаком? Если не зацикливаться на этом предположении… - Фамилия?
– Да разве разберешь, кто такой… Фамилию он не называл вроде, а никто не спрашивал. На кой она нам?
– Пекарь почесал в затылке.
– Говорил вроде, что его из студентов выгнали. Я ж говорю, он все с живностью возится, с собаками, кошками, лечит их, даже денег с хозяев не берет. тут Собачником прозвали.
– А живет на что?
– задала я резонный вопрос.
– Должно быть, родители присылают, - вздохнул пекарь.
– Ну и подрабатывает, где может, нам вот иногда дрова колет, кое-как на жизнь хватает, надо думать.
– Он все еще здесь? Жив?
– А что ему сделается… Вчера вроде его видели, так, мать?
– Пекарь снова покосился на жену в поисках поддержки.
– Видели, - подтвердила та и снова замерла.
– Хорошо.
– Я встала.
– Объясните, как пройти к этому Эрлену. Лауринь, не стойте столбом, за мной, живо!
Неизвестный Эрлен обитал совсем рядом, через улицу. На стук дверь открыла средних лет женщина, на вопрос о своем квартиранте указала нам лестницу, ведущую наверх, и тут же потеряла к нам всякий интерес. Должно быть, гости к Эрлену ходили часто.
– Не заперто!
– откликнулся на мой стук в очередную дверь приятный мужской голос.
– Входите!
Я воспользовалась приглашением и оказалась в довольно просторной, бедно обставленной комнате. Узкая кровать, стол, стул, самодельные полки на стене - вот и вся мебель. Стол был заставлен разномастной посудой, наводившей на определенные подозрения. Пахло чем-то очень знакомым, но чем именно, я пока понять не могла.
– Вы - Эрлен?
– спросила я, не тратя времени на приветствия.
– Да, - улыбнулся тот. Он оказался довольно высоким светловолосым юношей, скорее худым, чем стройным, с удивительно изящными для мужчины кистями рук. Я не удивилась бы, услышав о его дворянском происхождении: физиономия у него была вполне породистая.
– Что у вас случилось?
– Вопросы буду задавать я.
– Я встала напротив Эрлена, заложив руки за спину. У меня не было никаких доказательств, но моя интуиция говорила мне, что в этого улыбчивого парня нужно вцепляться мертвой хваткой и трясти до тех пор, пока на свет не появится что-то ценное.