Случай из практики
Шрифт:
– Да, госпожа Нарен, - отозвался он покорно и исчез.
Я же поднялась в отведенную мне комнату, прочно утвердилась в удобном кресле и глубоко задумалась.
Задачка! Подозреваемых - полный Замок! Начиная от самого рейе Фейна, которого, возможно, не обрадовал выбор старшего сына и заканчивая каким-нибудь свихнувшимся поваром. Подобрать бы мотив…
Что-то не давало мне покоя, я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Где было найдено тело Райты? Вроде бы в овраге недалеко от замка. Очевидно, решили местные сыщики, девушка чего-то страшно испугалась, бросилась бежать и свалилась с обрыва, а лететь там высоко. При падении она
Чем дольше я об этом думала, тем больше крепла во мне уверенность в том, что в овраг Райта упала уже мертвой. Ну, по крайней мере, без сознания, а в себя она уже не пришла. Увы, уверенность эта не была ничем подтверждена, а потому оставалась всего лишь гипотезой.
В дверь постучали, да так резко, что я вздрогнула. Кого еще на ночь глядя принесло?
– Войдите, - разрешила я.
Конечно же, это оказался Лауринь. Вид у него был одновременно встревоженный и радостный. В целом, выглядел он так, словно узнал какой-то большой секрет, а теперь старается донести его и не расплескать по дороге.
– Что у вас там?
– спросила я, заметив в руке у лейтенанта какой-то непонятный сверток.
– Вот… - Лауринь протянул мне мятую тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся безжалостно скомканной женской сорочкой из тончайшего полотна.
– Однако!
– сказала я.
– Лейтенант, с каких пор вы сделались коллекционером дамского нижнего белья? И зачем вы это мне принесли?
– Смотрите… вот!
– Лауринь, даже не отреагировав на подначку, расправил подол сорочки, и я едва удержалась от протяжного свиста.
Подол был расшит уже хорошо знакомыми мне знаками - теми самыми, которые мы видели на берегу реки высеченными на камне. По самому краю тянулись двойные окружности, перечеркнутые крестами, чуть выше - полоса ромбов и крайне скверно скопированных непонятных завитушек.
– Где вы это взяли?!
– От волнения я повысила голос. Потом вспомнила, что неплохо бы запереть дверь, что немедленно и сделала.
– На заднем дворе… - Лейтенант уставился в пол, как будто я обвинила его в чем-то недостойном.
– Я подумал, наверняка из замка есть еще выходы, не может не быть, у нас… - Лауринь осекся, а я в очередной раз подумала: "А мальчик совсем не глуп!" Впрочем, догадаться было несложно, после моего намека-то. Последние же его слова… Что ж, если он в самом деле арнай и у него имеется родовой замок, грех ему было не подумать о потайных ходах! Интересно, конечно, почему он старается не упоминать о своей родословной, но не это сейчас важно… Лауринь тем временем продолжал: - Решил пойти поискать, заплутал там немного… Вышел на задний двор, а там белье развешено. Хотел напрямик пройти, в какой-то простыне запутался, а когда выпутался, увидел… вот это… Подумал, что надо вам показать…
– Слава всем богам, какие только есть!
– воскликнула я вполне искренне.
– Хоть что-то вы сделали абсолютно правильно! Кстати, никто не видел, как вы похищали сей предмет туалета?
– Там никого не было, - мотнул головой Лауринь.
Я поморщилась,
– Интересно, чья это вещь… - вслух подумала я, проведя рукой по материи.
– Наверно, служанки какой-нибудь, - отозвался Лауринь.
– С чего вы взяли?
– прищурилась я.
– Вышивка уж очень грубая, - сказал Лауринь.
– Наверно, какая-нибудь дама подарила своей служанке, а та украсила по мере разумения…
Я только хмыкнула.
– Лауринь, посмотрите внимательнее, это же совсем новая вещь. В Замке живут небогато, кто же подарит такое служанке? К тому же, вы видели здешних служанок и горничных? На какую из них налезет такая сорочка?
– Замечание было совершенно справедливо: горничные в Замке были по большей части немолодые, из простолюдинок, и хрупкостью сложения похвастаться не могли, а эта сорочка явно принадлежала женщине стройной и изящной.
– И с какой бы стати служанка вывесила свою вещь рядом с господским бельем?
– Но вышивка… - заикнулся Лауринь, но я перебила:
– Вышивка и правда очень грубая. А вот что это значит… Вполне возможно, что вышивала какая-то служанка для своей госпожи.
– Но ведь все благородные девушки вышивать умеют… - заметил Лауринь.
– Но, может быть, эта благородная девушка никогда не видела таких узоров и не смогла бы их повторить?
– задумчиво сказала я.
– Или… не смогла бы вложить в них то, что было нужно.
– О чем вы?
– не понял Лауринь, но я отмахнулась.
От этого грубого, примитивно исполненного орнамента исходила некая сила. Точно такая же, отголосок которой я почувствовала рядом с жертвенником из розового эрса. Похоже, в Замке свило гнездо какое-то недоброе колдовство, вот что это значит!
– И как узнать, чья она?
– уныло спросил Лауринь. Видимо, решил пользоваться опрометчиво данным мною разрешением и засыпать меня вопросами, пока я не прикажу ему замолчать.
– Можно ходить по Замку, совать сорочку под нос каждой встреченной даме и спрашивать, не она ли ее потеряла, - хмыкнула я.
– Впрочем, думаю, искомая особа предпочтет эту вещицу не узнать. Можно спросить у прачки, но вы поручитесь за то, что не она вышивала эти узоры?
– А как тогда?
– совсем скис Лауринь.
– Есть способы, лейтенант.
– Настала пора воспользоваться кое-чем из моего достаточно богатого арсенала. Мой дед всегда полагал, что нужно по максимуму использовать обычные человеческие способности при расследовании преступлений, и только если такие методы бессильны, прибегать к магии. Я считала это совершенно верным подходом, а потому крайне редко баловала своих клиентов ведьмачьими плясками над хладным трупом.
– Вон там, на подоконнике, таз для умывания, несите его сюда. И кувшин с водой захватите.
Когда таз был водружен на стол и до половины наполнен водой, я вынула нож и без колебаний отхватила кусок подола сорочки, стараясь, чтобы вышивка не особенно пострадала. Положила клок ткани в воду, оглядела композицию и осталась довольна.
– Дайте руку, Лауринь, - велела я. Лейтенант послушно протянул руку, чтобы тут же отдернуть ее с невнятным возгласом.
– Ну извините, не рассчитала…
– Это-то зачем?… - Лауринь по-детски сунул порезанный палец в рот и теперь говорил несколько неразборчиво.