Случайная невеста капитана Танрея

Салтыкова Светлана

— Без записи никого не принимаем! Так что на шею просто так не бросаться, а только в порядке очереди и по специальному разрешению!

Девицы дружно вытаращились на меня, а плечи капитана вновь затряслись от едва сдерживаемого смеха. «Нашел время веселиться!» — с недовольством подумала я, и, пока цветник не очнулся, потащила Рея сквозь стройные ряды красавиц. Однако уйти тихо и без осложнений нам не удалось. Увы, на дорожке наконец появилась та эра, которую мы встретили первой еще на посадочной площадке. Ее глаза победно сияли, а в руке

болтался оторванный от платья подол, которым она размахивала, словно победитель своим флагом.

— Танрей, милый, ну куда же вы?! Давайте прогуляемся по парку вместе! — приторно сладким голосом пропела она.

— Не положено! — снова рявкнула я. — И вообще, бланки не заполнены, анкеты не составлены, документы юридически не заверены.

А пока я несла всю эту чушь, мы, дружно сдавая назад, практически достигли заветной двери.

— Какая ерунда! — не унималась настойчивая эра. — Я верю, настоящей любви не нужно ничего, кроме чувств.

— Так то если они искренние, — пробормотала я, чувствуя, что наше время практически на исходе, и милые, нежные, хрупкие создания вот-вот готовы снова ринуться в бой.

— Бежим? — предложил капитан единственно верный сейчас выход.

Я молча кивнула, и мы, больше не теряя ни секунды драгоценного времени, ворвались в дом.

Дверь с глухим стуком захлопнулась, отрезая нас от пестрого цветника и погружая в атмосферу сдержанности: ни нагромождения мебели, ни лишних предметов интерьера, которыми так обожали украшать свой дом состоятельные ортионцы, но мне даже понравился такой простор.

— Пойдем, пока они не добрались и сюда, — со вздохом произнес капитан.

Мы поспешно поднялись по широкой лестнице на второй этаж, и, немного поплутав по коридорам, оказались в небольшой комнате, в которой я вновь отметила все то же отсутствие бесчисленных безделушек, статуэток, салфеточек и прочей дребедени, принятой на моей планете. «Да… кажется, капитан предпочитает минимализм не только на борту своего корабля», — подумала я, с интересом рассматривая единственный предмет роскоши в этой комнате, который бы без сомнений понравился моим соотечественникам, — это искусной работы ковер, который занимал две стены и словно грозился своим краешком переползти на третью.

«Интересно, и кто только те мастерицы, что смогли сотворить подобное чудо?» — пролетело в голове, пока я боролась с желанием провести кончиками пальцев по его поверхности и сполна оценить ее мягкость и шелковистость.

— Правда, красиво?! — поинтересовался с улыбкой Танрей.

— Очень!

— Тогда прикоснись, — словно прочитав мое тайное желание, предложил он.

Я протянула руку и тут же почувствовала, как тоненькие длинные ворсинки будто живые потянулись к ней, оплетая палец за пальцем. На секунду мне даже показалось, что странный ковер не ограничиться только ладонью. И сердце забилось чаще, но уже не от восхищения, а скорее тревоги.

— Не бойся, — рука Рея накрыла мою.

Ворсинки будто смыло

легкой волной, но через мгновение они оплели уже обе ладони. И мои опасения развеялись, уступая место любопытству, а еще… я вдруг остро почувствовала чужое тепло, и от этого ощущения стало как-то и неловко, и приятно одновременно.

— Думаешь, этот ковер нас не съест? — пошутила я, пытаясь хоть немного отвлечься от таких противоречивых чувств и вернуться к привычному холодному здравомыслию, которое с некоторых пор особенно ценила в жизни.

— Нет, — капитан со смешком фыркнул, — он ведь не плотоядный.

— Ну, успокоил! — я картинно громко выдохнула. — А то, знаешь ли, быть съеденной «ковром» слишком даже для меня.

— На Дорге мы называем их сейнерами, — проговорил Рей, едва заметно, кончиками пальцев будто поглаживая мягкие ворсинки, ну а заодно и мою руку.

И снова то же чувство и неловкости, и волнения одновременно охватило меня, вызывая на щеках жгучий румянец. «Нет! Нужно немедленно прекращать это безобразие!» — решительно подумала я, но… руки не отняла.

— Сейнеры выращивает на Дорге по специальной технологии род Изумрудных.

— Да… да… выращивают… — пробормотала я, внимательно разглядывая скорее не ковер, а наши ладони, полностью скрытые под нежно-бирюзовой, то и дело перекатывающейся легкими волнами поверхностью.

— Если они тебя так заинтересовали, я мог бы поискать пластину с этой информацией, — проговорил капитан, явно неправильно расшифровав причину такого пристального взгляда.

Он убрал руку, потянувшись к одной из полок на стене, а я почувствовала наконец, как к мыслям возвращается былая ясность и четкость. Что ж, это только к лучшему!

— Не надо инфопластины, — попросила у него, больше не желая даже случайных прикосновений.

— Хм, я думал они тебя заинтересовали, — совершенно искренне удивился капитан.

— Так и есть! Но инфопластины все равно не нужно!

— Почему? — и его брови приподнялись в изумлении.

А мне скорее для того, чтобы не признаваться в собственных слабостях, пришлось как всегда выкручиваться.

— Я знаю: ты можешь быть хорошим рассказчиком, — а затем, мило улыбнувшись, скороговоркой закончила: — и мне не придется читать про все это самостоятельно.

— Ну и лентяйка же ты! — усмехнулся капитан. — Ладно, слушай…

Удивительно, но «ковры», оказались колонией живых организмов. Их вывели на Дорге еще лет сто назад и с тех пор они росли в доме каждого уважающего себя доргианина. Сейнеры не просто служила деталью интерьера, но еще и насыщала воздух кислородом, которого из-за скудности растительного мира на планете явно не хватало. Кроме того, они, по заверениям капитана, имела даже зачатки интеллекта и тянулась далеко не ко всем. Но по какому принципу сейнеры выбирали тех, кто им нравился, а кто — нет, никто не знал, даже ученые, которые давно потеряли спокойный сон и до сих пор ломали головы над этой тайной.