Случайная ночь с миллиардером
Шрифт:
Я не могу запугивать Марику и представать перед ней в еще более дурном свете.
Все, что я могу, это отправить охрану незаметно следовать за девушкой на некотором расстоянии, чтобы проследить за безопасностью Марики.
Мне хочется быть рядом с ней. Но возможно, она права.
Нам нужна дистанция и немного времени, чтобы разобраться в себе и успокоиться.
Глава 32
Марика
В своей квартире я появляюсь очень поздним вечером
Я боялась, что не выдержу напряжение и совершу такую ошибку, от которой моя женская гордость станет лишь словом и съежится до невероятно малых размеров. Но мне хватило выдержки, чтобы не опозорить себя ни скандалом, ни публичными слезами. Выдержки хватило, но осталось ли что-то после этого?
Не знаю…
Организм после всех тревог и переживаний просит о пощаде.
Я буквально валюсь на диван одетой, с макияжем, не могу заставить себя даже встать и умыться. Потому что для этого нужно идти в ванную и смотреть на отражение в зеркале и видеть там наивную дуру.
Я пытаюсь не думать, что лишь вчера утром на этом же диване спал Савицкий.
Сейчас мне кажется смехотворной забота о нем. Наверное, он тоже потом долго вытирал слезы, выступившие от смеха.
Мысли о нем — табу. Стоит забыть и не думать, не пытаться анализировать себя, не думать, как можно было предотвратить катастрофу.
Никак…
Я совершила слишком много ошибок и была очень наивной. В глубине души считала, что Оксана поступает неосмотрительно, доверившись Ефиму и отправившись с малознакомым мужчиной на пикник, далеко за город. Но сама я ошиблась куда серьезнее и не заметила расставленных ловушек, игнорировала внутренний голос интуиции.
Было множество звоночков и прямых посланий, что Савицкого во мне интересует только возможность затащить в постель и использовать! Но я хотела верить, что он лучше, чем кажется.
Как глупо…
Я придумала себе идеал и влюбилась в выдуманную версию, а теперь расстроена, что она не совпадает с реальностью.
Сдержать слезы не получается, поэтому подушка к утру становится мокрой, соленой и со следами моего макияжа.
Я безумно рада лишь тому, что есть целое воскресенье, которое я планирую потратить на снятие припухлости после целой ночи, проведенной в слезах.
Никто не знает, что я снова вернулась в Рязань. Демьян не донимает меня гиперопекой и заботой. Хорошо, что он решил дать мне передышку, иначе бы я не выдержала и снова разревелась.
Как бы брат поступил в ответ? Понесся начищать наглую физиономию Савицкого? Или пожурил бы меня, сказав, что предупреждал о таком?
Не знаю, и мне не хочется это выяснять. Не хочется осложнять жизнь своим близким людям. Меня никто не толкал в объятия Савицкого, я сама прыгнула к нему в постель и даже когда он вел себя гадко,
Позавтракать у меня не получилось. От переживаний, стресса и бессонной ночи меня выворачивает наизнанку в туалете.
Потом я на протяжении целого дня передвигаюсь по дому, испытывая странную сонливость и слабость. С большим трудом заставляю себя выполнять домашние дела: занимаюсь уборкой и стиркой. За всю неделю у меня почти не выдавалось свободного времени, чтобы заняться этим.
Теперь я раз за разом складываю белье в стиральную машину, вывешиваю на балконе выстиранные вещи, тщательно мою полы и протираю пыль со всех поверхностей.
Мои мысли ужасно пустые, я не могу ни на чем сосредоточиться и даже музыка, любимая мной, проходит мимо слуха.
Вечером на мой телефон приходит сообщение от Савицкого, и сердце пропускает серию ударов.
Начинает кружиться голова. Я сижу, но у меня все равно возникает ощущение бесконечного падения.
Почему так сложно?
Я думала, что будет легче.
Но сейчас, даже не видя, не слыша Александра, от одного простого уведомления мое состояние становится даже хуже, чем было.
Я долго не могу решиться открыть уведомление и посмотреть, что там. Хожу кругами, игнорируя факт существования телефона в моем доме.
Однако в какой-то момент нервы сдают и руки сами тянутся к смартфону.
Я крепко сжимаю телефон в руке. Хочу открыть сообщение и боюсь.
Это так глупо, но мои чувства никуда не исчезли.
Пришло понимание, что я не могу за один вечер избавиться от чувств к Александру. Я по-прежнему не готова простить обман, но какое-то странное щемящее чувство заставляет меня открыть сообщение.
Руки начинают трястись, и телефон едва из них не выпадает. Я прикладываю все усилия, чтобы не выронить смартфон из пальцев.
Зрение подводит меня, строчки расплываются перед глазами, с большим трудом читаю присланное сообщение.
«Я не хотел тебя обидеть. Я долго думал над твоими словами и сейчас понимаю, что ты права. Нам нужна дистанция и время. Будет лучше для нас обоих, если я некоторое время побуду в Москве. Это не навсегда, я обязательно вернусь. Надеюсь, к тому времени у тебя возникнет желание выслушать меня. Александр»
Демьян звонит мне в вечер воскресенья, ненавязчиво спрашивает, как у меня дела. Я знаю, что он беспокоится обо мне, поэтому не стала его мучить неведением, но и подробности сообщать мне не хотелось.
— Командировка закончилась быстрее, чем планировали. Можно сказать, что это и не командировка была. Ужин с партнером не состоялся.
— И?
— И я уехала домой. Ты зря беспокоился, Демьян.
— То есть ты в Рязани?
— Да, я вернулась, а Савицкому нужно остаться в Москве, у него там очень важные дела.