Случайная помощница монстролога
Шрифт:
— Простите, — извинился Орман. — Забыл деактивировать родовую печать.
Он повторил уже медленнее, и Озрику полетела ещё одна магическая закуска. Тот радостно клацнул зубами, разгрызая диск.
— Давайте ещё раз, — сказал Орман. — Смотрите.
Он медленно чертил символы, а я повторяла вслед за ним. Активировала печать, и — вауля! — приманка для шаловливого лилохвоста готова.
— Ну вот, а вы сомневались, — похвалил меня Орман. — Откуда столько неуверенности?
Мне вспомнились неуспехи последних дней, и радость тут
— Да так… — пробубнила я. — Не выходит кое-что. Из печатей…
— Тогда, госпожа Лоренц, вам невероятно повезло с соседом! — воскликнул он. — Лучше меня про печати никто не расскажет.
— То есть вы предлагаете?..
— Именно, — он махнул рукой в сторону крыльца, приглашая меня в дом. — Вы покажете мне, с какой печатью возникли трудности. А я вам её разъясню и заодно угощу цветочным чаем. Такого вы нигде не найдёте.
Мысль, что воспользоваться помощью другого мага — это мухлёж, у меня в голове, конечно, промелькнула. Но… Мухлёж или нет, а совет мне был нужен. И лучше бы его получить не от Арвина.
Эх, была не была! Стыдом и совестью буду мучиться после.
— Пожалуй, от чая я не откажусь, — сказала, принимая приглашение. — Как и от помощи.
Мы поднялись на крыльцо и вошли в особняк. Просторная прихожая вела в уютную и светлую гостиную, на стенах которой, в отличие от дома Макроев, не было ни рогов, ни других необычных предметов. Висела лишь пара картин с пейзажами и большой семейный портрет.
— Ваши родители? — поинтересовалась, показывая на улыбающуюся пару, между которой стоял беловолосый мальчуган лет десяти.
— Да, — подтвердил Орман. — Но познакомить с ними, увы, не могу. На зиму они уезжают к морю. Маме не нравится северный климат.
С позволения хозяина я присела на софу, а Озрик принялся радостно обнюхивать предметы.
— Давно он сюда прорывался, — сказал Орман. — Пусть порадуется.
Оставив меня в гостиной, маг вернулся с самопишущим пером и несколькими листами бумаги.
— Я распорядился приготовить чай. А пока можем поработать над печатями.
Так долго я над ними мучилась, что сейчас могла легко воспроизвести их по памяти. Линия за линией я изобразила каждую из них и передала листы Орману.
— Хм, — хмыкнул он. — Арвин дал?
— Угу, — протянула я досадливо. — Сказал, что обязательно должна им научиться.
— Заботится о вас, — кивнул Орман. — Они, должно быть, из семейного архива Макроев. Такие символы в современной практике уже не используются. Да и не каждому магу такие печати под силу.
Слова «семейный архив» меня немного напугали. Это что же я только что семейную тайну Макроев рассказала постороннему?
— Да не переживайте так. Я потомственный Мастер печатей, — попытался успокоить меня Орман. — В нашем архиве образцы и поинтереснее имеются. А эти мне без надобности.
Он ещё несколько минут изучал символы, а потом без предупреждения в своей молниеносной манере начал проверять свои догадки
— Вполне рабочие, — сообщил он. — Покажите, как вы их делали.
Я повторила свои прежние мучения и была бесцеремонно остановлена где-то в середине.
— А вот и первая ошибка, — сказал Орман, помогая мне исправить угол, под которым находились мои пальцы. — Этот знак делается немного иначе, — пояснил он.
С ещё несколькими поправками я к собственному изумлению и триумфу тоже смогла обзавестись щитом. Вскрикнула и от радости заключила Ормана в объятьях. Тот изумлённо замер, но мешать мне не стал.
— Простите, — извинилась, опомнившись.
Как выяснилось, не таким уж и горе-магом я была. Скорее Арвин оказался большим хитрюгой. Если учитывать, что многие символы в этих печатях были устаревшими, то даже настоящая Эрна Лоренц вряд ли смогла бы безошибочно их воспроизвести. А уж я и подавно.
Потому моя ответная хитрость окончательно перестала давить на совесть.
— А вот и чай, — Орман кивнул на поднос, который служанка поставила на журнальный столик. — Попробуйте печенья. Свежие, — он подвинул мне вазочку, наполненную до краёв.
И чай, и печенья оказались очень вкусными. Последние даже Озрику понравились, хотя ему, как мне кажется, больше импонировало нечто мясное.
— Вы невероятно отзывчивый человек, — сказала я, поставив чашку на блюдце. — Как же вышло, что у вас такие ужасные отношения с Арвином?
Чашка из рук Ормана тоже перекочевала на стол. Долгая пауза и пытливый взгляд.
— А знаете, вы первая из его окружения, кто задал мне этот вопрос. Правда хотите услышать, с чего всё началось?
— Конечно!
Ещё бы не хотеть? Такая вражда с соседом, тем более с детства. Для неё должен быть очень веский повод, а Орман не выглядел человеком, который такой повод мог дать.
— Хм… — маг задумался и, смерив меня оценивающим взглядом, кивнул. — В детстве мы дружили, — сказал он. — Очень близко дружили, были почти как братья. Наши дома рядом и разделяет их не слишком высокий забор. Мы постоянно перелезали друг к другу.
— Если были настолько близки, то из-за чего рассорились?
— Из-за моего любопытства, — усмехнулся Орман. — У наших семей разные направленности дара. Мы веками изучали магические печати, а Макрои — магических существ. У нас дома ни одного монстра никогда не было, и я вечно напрашивался к Арвину. Он тайком приносил к себе в комнату кого-то из питомцев и рассказывал о нём с таким упоением, что я ужасно завидовал. По-доброму, конечно. И даже однажды проговорился об этом. Но всё предыдущее восхищение не сравнится с тем, что я испытал, когда увидел его фамильяра.