Случайная свадьба (+ Бонус)

Тоцка Тала

Конечно, было бы эффектнее вылить ее на Данилевского. На несколько секунд зажмуриваюсь, представляя своего обманщика-супруга со струйками воды, стекающими по лицу и волосам. И прилипшими ко лбу листиками. И обломком стебля на ухе.

Кайф нереальный!

Но надо быть реалисткой. Я с трудом дотащила вазу с водой до раковины, еле подняла, чтобы вылить воду. Глупо надеяться, что этот негодяй станет терпеливо ждать, пока я буду возиться за его спиной с переполненной посудиной.

Без воды мое оружие становится

легче, отхожу к противоположной двери стене, берусь обеими руками за ножку и жду. С нетерпением поглядываю на большие настенные часы, прекрасно вписывающиеся в интерьер спальни.

Что-то не торопится муж к молодой жене. Может, он вообще не придет? Нарочно сказал, чтобы я как дура всю ночь его с вазой стерегла?

Ну ничего, я терпеливая, подожду.

Но ждать приходится долго. Руки немеют, ставлю вазу на пол и сажусь рядом, обхватив колени.

Наконец открывается дверь, и в проеме появляется Данилевский. В серой трикотажной футболке и штанах, свежий и отдохнувший, с влажными после душа волосами. И меня охватывает злость.

А я тут сижу, жду…

Хватаю вазу и поднимаюсь, прижавшись спиной к стенке.

— Марта, ты почему не переоделась? — удивленно поднимает он брови и подъезжает ближе.

— Не подходите, — предупреждаю, замахиваясь вазой. — Вы лжец! Обманщик! Бессовестный и коварный лицемер!

— Марта, что с тобой? — морщит он лоб. — Поставь вазу на место, ты ее разобьешь.

— Конечно, разобью, — отвечаю хладнокровно, — еще один…

На слове «шаг» прикусываю язык, потому что мой муж не ходит. Он ездит. И ездит быстро. Я и не подозревала, что эти современные коляски такие маневренные.

Он оказывается рядом в доли секунды. Торопливо бросаю вазу, но Давид демонстрирует завидную реакцию. Молниеносно отклоняется в сторону, ваза пролетает мимо, грохается об стенку и разлетается на осколки.

Данилевский в ответ мечет в меня взглядом потяжелее раз в двести, чем бедная ваза. Еще один рывок, на моей талии смыкаются цепкие пальцы, и я взлетаю вверх. А потом падаю задницей прямо на руки Данилевскому.

— Ты могла пораниться, — шипит мне в лицо Давид, и я вижу, что он разъярен.

— Можно подумать, вы обо мне переживаете, — отвечаю с трудом. С трудом, потому что Данилевский сдавливает мне шею локтем. — Так и скажите, что вам вазу жалко.

— Глупая девчонка! — его лицо прямо напротив, вот только почему он такой злой? — Я дал тебе время, чтобы принять душ и переодеться, специально выжидал. А она в засаде засела!

— А вы что думали? Я вам так просто не дамся, — говорю и конвульсивно дергаюсь в доказательство. Но второй рукой Давид крепко сжимает мои колени, и я понимаю, что ерзать по мужу не самая лучшая идея.

— И в чем же я тебя обманул? — допытывается Давид. — Почему я вдруг коварный лицемер? Ну? Говори!

Он усиливает хватку, и я цепляюсь обеими

руками за сдавливающий шею локоть.

— Азат говорил, что брак фиктивный, — сиплю я, зажмурившись, потому что от его высекающего молнии взгляда становится страшновато.

— И что? — голос Давида полон ярости и раздражения. — Я дал тебе повод думать иначе?

— А разве… — лепечу беспомощно, — разве вы не сказали, что скоро придете?

— Сказал. И что? Разве я сказал, что приду и буду тебя насиловать? Если мне не изменяет память, я попросил меня дождаться.

— Ну да, — чувствую, как краска заливает лицо и шею, а уши пылают как сигнальные огни, — я подумала, что вы намекаете…

— Если я хочу женщину, я не намекаю, Марта, — говорит Давид прямо мне в ухо. Негромко и хрипло, — и говорю об этом прямо. Запомни. А еще запомни, что я силой никогда никого не беру. В этом нет необходимости. Я предпочитаю умных сексуальных женщин, а не глупых взбалмошных девчонок, которых надо держать в смирительной рубашке.

— Вот и женились бы на умной и сексуальной! — вдруг становится обидно до слез, и я отворачиваюсь, чтобы не разреветься. — Зачем я вам понадобилась?

— Ты сама сказала, наш брак договорной, — теперь его голос звучит странно. Я бы сказала сочувствующе, если бы мой муж — все-таки фиктивный муж, — не оказался таким заносчивым гадом. — Вот об этом я и хотел с тобой поговорить.

— Тогда отпустите меня, — пытаюсь сохранить остатки достоинства, — не очень удобно разговаривать, лежа у вас на руках.

— Если ты обещаешь больше не бросаться вазами, — говорит муж и разжимает руки.

Глава 11

— Сядь, Марта, — говорит Данилевский, но я торопливо мотаю головой.

— Нет уж, я лучше постою. Говорите, что хотели сказать, и... поезжайте.

Вообще-то я собиралась сказать «проваливайте», но в последний момент передумала. Может я к нему несправедлива, и он в самом деле собирался поговорить? Тогда совсем неудобно получилось. Хорошо, что идея с водой с самого начала показалась мне неудачной.

— Я хочу, чтобы ты села, — глаза Данилевского опасно сверкают, и я спешу присесть на кровать. Не хочется признавать, но этот блеск пугает.

Он подъезжает ближе, наши глаза оказываются на одном уровне, и тут меня пробивает. Он не хочет, чтобы я смотрела на него сверху вниз! Так что, нельзя сразу сказать?

Данилевский тем временем буравит пронизывающим взглядом, под которым я чувствую себя подопытной лягушкой, которую вот-вот начнут препарировать.

— Что вы на меня так смотрите? — бормочу, тушуясь под прицелом черных глаз.

— Хочу и смотрю, — отвечает он не очень приветливо. — Тебя это смущает?

— Я не привыкла, чтобы меня так разглядывали, — нахожу в себе смелость ответить.