Случайная война: Вторая мировая
Шрифт:
Идеальным инструментом казалась резервная армия. По всей стране были казармы, где формировались новые части — подкрепление для фронта. Вот с их помощью и надо брать власть. Тем более что именно на армию резерва возлагалась задача подавить внутренний мятеж. Нацисты боялись иностранных рабочих и военнопленных: вдруг они поднимут восстание?
В штабе резервной армии уже существовал секретный план действий на случай чрезвычайного положения — план "Валькирия". Заговорщики поняли, что надо использовать этот план и придать подготовке к перевороту легальный
Штауффенберг переработал план в соответствии с новыми задачами. План держался в полном секрете от гестапо и других ведомств. Он хранился в запечатанных конвертах в сейфах заместителей командующих военными округами и командующих оккупационными войсками.
Получив приказ, они должны были принять на себя всю полноту власти, обеспечить контроль над телефонными станциями, телеграфом, радиопередатчиками, мостами, а также арестовать гаулейтеров, министров, чинов гестапо и СС. Теперь все зависело от командующего резервной армией генерал-полковника Фридриха Фромма. Если он участвует в перевороте, тогда все в порядке: именно он имеет право отдать приказ о "Валькирии".
Заговорщики понимали безнадежность положения Германии. Остальные немцы не обязательно так думали. Пропаганда, которая использовала привитое народу доверие к Гитлеру, действовала. Да и армия встретила бы мятеж против фюрера с возмущением. Поэтому Тресков и Штауффенберг исходили из необходимости убить Гитлера: только его смерть позволит использовать лозунг мнимого путча СС и партии, против которого выступает вермахт, введя военное положение. Только смерть Гитлера заставит генерала Фромма примкнуть к заговорщикам.
Подготовленный заговорщиками первый приказ начинался так:
"Фюрер, Адольф Гитлер, мертв. Жалкая клика партийных секретарей, не нюхавших фронта, пыталась устроить государственный переворот. В стране вводится военное положение, вся власть передается главнокомандующему вермахтом и командующим военными округами".
Армейским генералам переподчинялись СС, полиция, организация Тодта и партийный аппарат. Приказ требовал порядка и дисциплины: "От энергии и мужества немецкого солдата зависит спасение Германии".
Второй приказ требовал взять под контроль все важнейшие объекты управления и связи, арестовать всех руководителей партии. При сопротивлении подразделений СС — применять силу.
Приказы перепечатывали на машинке Эрика фон Тресков и ее подруга Маргарет фон Овен, которая раньше работала в Генштабе сухопутных войск.
— Ты рискуешь не только своей жизнью, — сказал Тресков подруге жены. — Если рухнет операция, которую мы планируем, нас всех предадут позору. Но мы не можем иначе, если мы хотим уважать себя.
Обе женщины печатали в перчатках, чтобы не оставлять отпечатков пальцев. Копии прятали, наброски сжигали. Тресков считал, что и стены имеют уши. С Штауффенбергом они встречались в Грюневальде. Каждую встречу тщательно готовили. Мешали воздушные налеты. И непредвиденные случаи, которые невозможно предсказать и предупредить. В один сентябрьский день Маргарет сопровождала обоих офицеров —
Опасность расшатывала нервы. Нагрузка была невыносимой. Тресков временами отчаивался. Не был уверен в успехе. Маргарет фон Овен с ее оптимизмом уверяла его, что все удастся. Главное — захватить радио и арестовать партийных секретарей.
Штауффенберг сознавал, что удача зависит от поведения военных округов — подчинятся ли они "Валькирии". Он пытался в каждом округе найти офицеров, которые бы присоединились к заговору. Штауффенберг потерял глаз и руку, но вьющиеся темные волосы, мужественное лицо с правильными чертами, высокий рост, сдержанная страстность речи пленяли окружающих. Офицеры поддавались его шарму и силе аргументов.
Он говорил, что война проиграна и ракеты Фау-1 и Фау-2 ситуации на фронте не изменят. Сепаратный мир с западными державами не получится. Союзники требуют безоговорочной капитуляции. Рассорить их, оторвать друг от друга не удастся. Аполитичные генералы ослеплены успехами Гитлера. Генералы, понимающие неспособность Гитлера и грозящую Германии гибель, колеблются и ни на что не решаются. Должно действовать более молодое поколение.
Одни офицеры сочувствовали заговору, некоторые согласились помогать. Иногда обещания помочь носили очень смутный характер, но приходилось довольствоваться и этим.
Заговор твердо поддержали командующий оккупационными войсками в Бельгии и Северной Франции генерал-лейтенант Александр фон Фалькенхаузен (он много лет провел в Китае, помогая Чан Кайши создавать вооруженные силы) и генерал-лейтенант Карл Генрих фон Штюльпнагель, который в 1942 году принял командование частями вермахта на остальной территории Франции. Его помощник подполковник Цезарь фон Хофаккер был другом Штауффенберга.
В начале июня 1944 года генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель, который принял под командование группу армий "В" в Западной Европе, согласился участвовать в заговоре. 9 июля 1944 года к Роммелю пришел подполковник Цезарь фон Хофаккер и сказал, что Штауффенберг намерен убить Гитлера. Роммель ответил, что, если это получится, он готов немедленно заключить перемирие на Западе и арестовать партийных вождей и руководителей СС.
Роммеля поддержали начальник его штаба генерал-майор Ханс Шпайдель, генерал Гейр фон Швеппенбург, командующий танковой группой "Запад", генерал-майор граф Герхард Шверин и вице-адмирал Фридрих Руге, представитель военного флота при командующем группой армий "В".
Трескову пришлось покинуть Берлин. Его отправили на фронт командиром 442-го гренадерского полка. Он был доволен, что может оставить все дела Штауффенбергу. Тресков говорил: никто не способен превзойти Штауффенберга в энергии и преданности. Тресков покидал Берлин с надеждой. С фронта часто писал жене: "Мы должны пробиться".