Случайная
Шрифт:
– И неподкупен, – добавила я негромко. Но он услышал, как издёвку не воспринял, и с готовностью кивнул.
– И неподкупен, – повторил он вслед за мной. – Хорошо, что ты это понимаешь. – Постучал пальцем по стойке. – Замечу, вылетишь с работы.
– Николай Перович, а может, вы меня на эту самую работу уже возьмёте? Официально? А то я волнуюсь.
– За что ты волнуешься?
– За себя. За ресторан. И за вас тоже. Мне так тут понравилось, я уже душой прикипела, – я приложила открытую ладонь к груди и взглянула со всей честностью. А вот Николай Петрович головой качнул, видимо, не проникся.
– Цветы
Время приблизилось к обеду, начали подъезжать гости, но днём в ресторане было не столь оживлённо, как вечером. И особо делать мне было нечего. Поэтому я решила исполнить распоряжение начальства, подошла к распашным дверям, и для начала с интересом выглянула в холл гостиницы. Там было куда многолюднее, даже гул стоял, от людских голосов и работающих телевизоров в диванной зоне. Но ничего интересного не происходило. Люди, как обычно, приезжали и уезжали. И я повернулась к цветам. Поправила розы, оторвала увядший листик, заглянула в вазу, проверила достаточно ли воды. А когда сделала шаг назад, налетела на кого-то. Испугано обернулась, и оказалась лицом к лицу с мужчиной. Он смотрел на меня с лёгкой усмешкой, руки с моей талии поспешил убрать, потом улыбнулся. И добавил дурацкое:
– Пардон, барышня.
Я глупо кивнула. Пробормотала:
– Ничего.
Он прошёл мимо меня в ресторан, а я продолжала стоять и смотреть ему вслед, совершенно позабыв о том, что за порогом ресторана именно я обязана его встретить, пленительно улыбнуться и проводить к свободному столику.
А внутри у меня, наверное, как раз в душе, если для неё отведено специальное место, что-то треснуло. Будто стекло. Несколько дней жило ожидание, волнение, незнакомый трепет, а потом стекло треснуло, от одного вида особи мужского пола, и теперь весь этот коктейль растекался внутри горячей лавой, заполняя каждый свободный уголочек. Меня кинуло в жар, загорелись щёки, уши, и всё, что я могла, это глупо моргать и мысленно гадать, что же такое внезапно приключилось.
В чувство меня привёл окрик Петровича. Который подоспел к стойке администратора, встречать гостя, а сам искал меня взглядом. А когда нашёл, якобы позвал, а на самом деле рыкнул:
– Лидия!
Я очнулась, и поспешила на его зов. Сердце моё оглушительно стучало. Причём, не в груди, а где-то в районе желудка, и отдавалось в ушах. Я с трудом слышала слова и незнакомый голос. А взгляд мой сам по себе избегал подниматься к лицу незнакомца. Понятия не имею, что такое со мной творится, но это неприятно. Хотя, до чёртиков волнительно.
– Петрович, Пономарёв уже приехал?
– Нет, Давид, не приехал. Хотя, звонил, звонил. Лида, Виктор Иванович звонил?
Я бестолково листала книгу заказов. Но кивала.
– Звонил.
– Значит, я его подожду. – Мужчина кинул на меня любопытный взгляд. Наверное, его внимание привлекли мои горящие щёки. А я, практически ничего не видя перед собой от волнения, вздёрнула подбородок повыше и заученно улыбнулась.
– Добро пожаловать в наш ресторан.
Мужчина весело хмыкнул, всё ещё разглядывал меня.
– Спасибо. – От меня отвернулся, а у Петровича, совершенно
Мой начальник бессильно развёл короткими ручками.
– Что поделать, Давид. Свету забрали в гостиницу. Лизавета в декрет ушла.
– Серьёзно? – ухнул посетитель. – Как у вас всё интересно. А меня всего месяц не было.
– Как поездка?
– Замечательно. Дед результатами доволен.
Всё это я уже слышала с расстояния, про меня больше никто не вспомнил, и к столику гостя повёл сам Николай Петрович. А я позволила себе ненадолго зажмуриться.
Бывает же такое. Наваждение.
3 ГЛАВА
На следующий день у нас с Анькой был выходной. После недели, проведённой в стенах ресторана, это казалось странным, оказаться на воле, предоставленной самой себе. Правда, мы этот день решили провести не совсем на воле, решили почтить память родственников и отправились на городское кладбище. Купили цветов, для мамы я купила букет разноцветных живых хризантем, и направились на могилки. Анька болтала без умолку, и совсем не про вечное и печальное. Снова прицепилась к Полинке и к её папику. Где-то ей повезло с ними встретиться вчера вечером, видимо, по пути с работы домой. И теперь разговоров и возмущения ей должно было хватить на весь день. Она даже не замечала, что я больше молчу, лишь киваю в ответ и иногда поддакиваю. Аня сгребала облетевшие листья в кучку, и трещала про то, какая Полинка циничная и продуманная особа, раз согласна с пожилым мужиком, за деньги…
Я же присела на скамеечку, смотрела на фотографию мамы на памятнике и вздыхала. Затем поднялась и фотографию протёрла. Голову склонила на бок, так можно было подумать, что мама мне улыбается. Именно мне.
Не заметила, что сестра остановилась, наблюдает за мной. Потом она негромко и осторожно спросила:
– Грустишь?
– Конечно, грущу, – созналась я. – Всегда буду грустить.
Анька подошла и в порыве чувств обняла меня со спины. Вот за это я сестру и люблю. Она может казаться резкой, несдержанной, может кричать и ругаться, но вот в такие моменты, важные и трудные, никогда не оставит. Подойдёт и обнимет, и останется рядом.
Я запретила себе плакать, но глаза всё-таки вытерла, затем сделала глубокий вдох, сбрасывая с себя печаль. Сказала:
– Всё хорошо. – И переспросила: – Так что ты говоришь?
Анька махнула пыльной тряпкой.
– Да я про Полинку, – пробормотала она. – Это не важно.
– Почему это не важно? Она нам родня. Хоть, и названная.
– Я бы сказала: не званная. Но, знаешь, она ведь за этого папика замуж собирается. Я тебе точно говорю.
– Может, она его любит?
Анька голову подняла, посмотрела на меня, после чего выдала сокрушительное:
– Ага, любит! Устроиться она поудобнее хочет.
Я пожала плечами.
– Имеет право. Ей с ним жить, и ей с ним спать. Пусть поступает, как хочет.
– Это, конечно, но всё равно несправедливо.
– Это чем?
– Лида, она ни дня в своей жизни не работала. Только и мечтает о том, чтобы поудобнее устроиться. И побогаче. Разве мы с тобой такие?
– А предложи тебе олигарх замуж, – усмехнулась я, – ты бы тоже о любви рассуждала?
– Олигарх? Где их взять, олигархов? Ты хоть одного вживую видела?