Случайный хозяин для невольницы
Шрифт:
Защитники Дестины мрачно переглядывались между собой, и ни один из них не высказался против. Я чуть не задохнулась от ужаса.
— Два дня даю всем на отдых и восстановление, — продолжал командующий, — а потом идем в долину ловить этого сукиного сына. Живьем не брать. Бить на поражение.
— Не надо, — я выскочила из своего убежища и бросилась к Овеону, схватила его за руку, — пожалуйста! Не надо! Давайте попытаемся еще раз!
— Ты в своем уме? Он драконе свалил! Дракона! — он отмахнулся от меня, как от приставучей дворняжки, — уведити ее кто-нибудь,
Кто-то схватил меня под руку и попытался утащить от загонов. Я вопила, отбивалась, кусалась, умоляла командующего остановиться.
Меня не слушали. Окружающие хмуро наблюдали за моей истерикой. Ни на одном лице не отражалось сочувствия или желание помочь. Даже в глазах у джинна застыло угрюмое смирение.
— Хватит, Киара, — устало произнёс Лаир, подхватывая меня на руки, — хватит.
Я попробовала вырваться, но он лишь крепче прижал к своей груди.
— Отпусти меня! — я задыхалась от неравной борьбы, перед глазами стояла пелена слез, готовых вот-вот пролиться, — я должна убедить его отменить приказ! Должна!
— Тебе надо домой.
— Мне надо к нему!
— Прекрати! — он встряхнул меня, как маленькую собачонку. — оглянись вокруг и посмотри, что он натворил!
— Он не со зла…
— Киа-а-ара, — простонал Лаир, — со зла! Он не просто громил лагерь, а получал от этого бешеное удовольствие.
Я вспомнила ухмылку на любимых губах и все-таки заревела. Так громко и отчаянно, что окружающие начали смущенно отворачиваться.
— Он уже не жилец, — мрачно добавил командующий, — тратит силы направо и налево, не думая о последствиях. Может неделя, а может месяц, и он спустит все подчистую. Останется только кровожадная оболочка. Так что, считайте, мы делаем ему одолжение.
Джинн шумно выдохнул и, резко развернувшись, протолкался сквозь толпу, унося меня прочь. Я судорожно цеплялась за его рубашку и ревела навзрыд, умоляя остановиться то ли его, то ли Овеона, отдающего жестокий приказ, то ли самого Хельма, разрушившего прежнюю жизнь до самого основания.
Ярость р’ханда прошла мимо площади, на которой стоял наш дом. Лишь все окна повыбивало ударной волной, да сорвало с петель несколько дверей. Растерянные, мрачные жители уже наводили порядок, то и дело с опаской оглядываясь. Все боялись возвращения обезумевшего джинна.
Лаир пинком открыл перекошенную дверь, занес меня на второй этаж и отпустил, только когда мы оказались в комнате.
— Будь тут. Никуда не выходи.
Я глотала слезы, затравленно озираясь по сторонам.
— Киара! Ты слышишь меня? Никуда не высовывайся.
— Хо…хорошо, — сдавленно икнула я.
— Мне надо идти. Моя помощь нужна там, он неопределенно кивнул на улицу. Как все уладится, я к тебе приду. Обещаю.
Я только кивнула. На большее все равно не было сил.
Лаир исчез так стремительно, что я даже охнуть не успела. Внутри пульсировала глубокая рана, страх, неверие. Непринятие. Я не могла смириться с тем, что
Перед глазами все еще стояли картинки прошлого. Я вспоминала мрачного, раздраженного мужчину, выкупившему меня на аукционе. Джинна, который спас ночью в долине от черных тварей. Вспоминала свою ревность, когда видела его с Марьяной, и ощущение острого счастья в тот миг, когда поняла, что он меня любит. Эти воспоминания были такими ярким, такими острым, что причиняли физическую боль.
Под ногами тихо хрустнули осколки стекла. Я вздрогнула, только сейчас обратив внимание что пол усеян осколками.
— Хельм, — прошептала горько, грядя как на гранях лениво играет тусклый свет уличных фонарей. Не помня себя от тоски, я сходила за веником и принялась убираться в своей печальной обители.
Та нелепая вера в чудо, которая хоть как-то удерживала меня на плаву медленно угасала. Внутри ширилась черная пустота, в которой не было ни единого просвета. Я не знала, ка остановить Овеона, но понимала, что в тот миг, как они убьют Хельма, не станет и меня самой.
Глава 17
В лагере царила напряженная обстановка. Люди больше не улыбались, тревожно прислушиваясь к каждому шороху. Никто не знал, что произойдет завтра, послезавтра или через пять минут. Боевые патрули теперь охраняли саму Дестину, патрулируя вдоль купола, и практически не высовывались в долину. Вместо того чтобы выполнять свой долг и защищать Барьер им приходилось отсиживаться в норах, как крысам.
С самого утра вместе с остальными жителями я делала все возможное для восстановления лагеря — таскала обломки, мела, помогала везде, где нужна была помощь. Рядом со мной трудилась Альма и еще несколько работников из столовой. На кухне сейчас почти никого не осталось. Розвелл сам и готовил, и резал, и тер, оставив при себе только Яру, как самую шуструю. Все остальные вышли на борьбу с завалами.
В воздухе постоянно клубилась пыль несмотря на то, что маги-воздушники то и дело прибивали ее к земле или и вовсе стягивали за купол. Я повязала на лицо платок и теперь обливалась потом от жары. В платке дышать было нечем, а без него никак — чихала не прекращая, в горле стоял ком из пыли. Остальные тоже спасались как могли.
Овеон наравне с остальными трудился на руинах. Рубаха на богатырской спине пропиталась потом, могучие мышцы бугрились от усилий. Он был мрачен, молчалив и лишь изредка отдавал скупые приказы.
Около полудня купол недалеко от того места, где я работала, замерцал и сквозь него в Дестину въехала группа всадников в дорожных плащах. Двое молодых мужчин и три девушки.
— Вот это ж ни хрена себе! — громко изумился блондин, озираясь по сторонам, — что у вас здесь стряслось?
— Что-что, — проворчал Овеон, вытирая натруженные ладони о пыльные брюки, — джинн у нас сбрендил.
— Который из них? — тут же просила статная девушка.
— Хельм.
— Проклятье. Совсем с катушек слетел?