Случайный ребёнок. Шанс на счастье
Шрифт:
– Вы прямо как неви…
Прерываюсь на полуслове, вновь замечая знакомый профиль лица.
– Миленько, – хмыкает, рассматривая костюм.
– Ты меня преследуешь, что ли? – выпаливаю неосознанно.
– Нет. Проходил мимо.
Ясно. Короткий и чёткий ответ быстро отрезает все вопросы. Кроме одного.
– Что ты делал в детском доме?
– Хочешь поговорить об этом здесь? – усмехаясь, кидает взгляд на меня. Во рту тут же образуется пустыня, и так и хочется протянуть умоляюще «воды-ы-ы». Мы не виделись
Неловко.
– Да.
– Пошли в кафе? Я не завтракал.
Интересно, кто ему готовит сейчас? Нормально ли он питается?
Чёрт. Не думай об этом.
– У меня не так много времени, – смотрю на часы. – Мила вот-вот должна подойти.
При упоминании моей сестры он улыбается. У них были хорошие отношения.
Но причина, по которой я не хочу никуда уходить – не сестра. А он. Я не доверяю ни ему, ни себе.
Боюсь, что старые чувства вспыхнут.
Боюсь, что не сдержусь.
И всё начнётся сначала.
Отношения, беременность, выкидыш…
Жизнь с ним – сплошная рулетка.
– Как она? Восстановилась после операции? Продолжает играть в баскетбол?
– Да, восстановилась, – коротко киваю. – Бросила спорт. Решила уйти в моду.
Когда-то давно у сестрёнки были проблемы со здоровьем, и инвалидное кресло было её спутником жизни. А Артур спас её, дав нам денег на операцию, благодаря моему отчиму… Собственно, поэтому… мы и встретились.
Кто же знал, что поиск денег на хорошую жизнь и операцию обернётся моей неудачной беременностью. И его диагнозом.
– Ты не ответил на вопрос, – напоминаю ему. Стараюсь выглядеть расслабленной, дружелюбной, хотя тело полностью напряжено.
Пытливые глаза чуть сощуриваются, показывая ничем не портящие его морщинки. Ему идёт. Придают некоего шарма.
– Хотел оформить опеку над ребёнком.
Эти слова ошеломляют.
Да ладно…
Стою в ступоре, не шевелясь. Словно тело парализовало.
Я не удивлена, но… Нет. Я в шоке.
Беркутов детей любит. Но опасается. Логично, что он решил взять малыша из детского дома, но…
Он займётся его воспитанием один? У него же работа.
Или ему кто-то будет помогать?
Вопросы про его жизнь крутятся на языке, но я прикусываю его.
Я хочу это знать, но лучше буду в неведении.
– Кого хочешь?
– Пока присматриваюсь.
Волнение и странная тревога образуются на душе.
Почему-то… я думаю о Славе. Надеюсь, он не приглядел её.
Я желаю ей лучшего, но… Тогда мы больше не увидимся.
– А ты что там делала?
Хм, он не знает?
– Я работаю в фонде. Помогала этому детскому дому.
Хочется сказать ему «спасибо». Потому что без Артура этого фонда бы не было. Когда мы расстались, тогда, в больничной палате, после разрушающих слов врача, на следующий день Артур заявился ко мне со всеми
Фактически мы не были женаты.
Но он всё равно настоял на том, чтобы при разводе я получила… моральную компенсацию. Я не хотела брать. Оставила бы всё ему. И я ведь сделала это, пока на мой адрес в гостинице, где я решила пожить некоторое время, не пришла посылка. С золотой картой, документами на квартиру, машину.
Он обеспечил мне комфортную жизнь, которую… я долго отталкивала. Помню, как убрала всё в глубину шкафа и продолжала реветь белугой.
Я была сломлена.
Без ребёнка, без жениха, к которому у меня проснулись чувства. Долго не могла объяснить семье, что со мной и куда подевалась малышка, которую так долго ожидала Людмила.
А потом… Гостиница высосала все мои личные сбережения. Я не знала, куда податься: с Шариком, домашним любимцем, никуда не хотели пускать. А ехать обратно в Питер, где жила бабушка – я не хотела. Поэтому переехала в новую и пустую квартиру, подаренную Беркутовым. Продолжала ломаться там.
Пока всё не надоело.
Машина до сих пор стоит нетронутая в гараже. Раз в месяц мастер проверяет, всё ли с ней в порядке. А я в то время езжу на обычном авто, на которое заработала сама.
Картой я тоже пользовалась. В редких случаях. Например… когда жертвовала первые деньги на операцию мальчика. И когда основала фонд. Больше старалась не трогать.
И от этого кошки скребут.
Он всё выполнил по контракту, в который сам же и вписал эти условия. И я этим пользуюсь. И теперь думаю о том, какая же я сука… Он ничего не сделал мне плохого, а я кошусь и смотрю на него так, будто он как минимум – маньяк.
Может… просто непривычно?
И страшно?
Я не перестану повторять.
Но наших отношений я больше не хочу. И всё из-за страха снова забеременеть.
– Почему-то я так и думал, – вновь усмехается. – Раньше котов спасала. Теперь детей. Как Шарик?
– Нормально, – тут же улыбка на лице появляется. Только этот сорванец не давал сойти с ума. – Правда, ходит с облезлым хвостом. Свечку уронил на себя, теперь плешивый.
Не думала, что мы будем говорить так легко. Даже проще становится.
До тех пор, пока он не делает шаг вперёд и не опускает горячую ладонь на поясницу. Один толчок – и я прижата к витрине магазина. Которая вот-вот упадёт.
А не дает мне свалиться на пол только крепкая хватка на талии.
– А-артур, ты чего тв-воришь? – от этой близости и внезапности теряю дар речи. Не сразу понимаю, что он накрывает меня своим телом и прижимает к себе.
Как раньше.
Утыкается носом в мою макушку. Тихи й вдох в унисон с моим, и я покрываюсь внезапной испариной.