Случайный визит
Шрифт:
Икама, конечно же, разозлила бесцеремонность девушки, которая видимо просто, решила над ним посмеяться. И он решил ответить так же.
– Простите меня, уважаемый Араш. Мне, действительно очень хотелось и посмотреть на ваш дом и на ваше дело. И Махтаб, действительно предложила мне забрать её с собой. И даже обещала поколотить меня, если я откажусь. Но я – воин и судьба моя в руках Всевышнего. Я понимаю, что она – девушка самостоятельная, но я хочу, чтобы все было как положено. Если ваша дочь, хочет пойти со мной – я готов взять её, но только в качестве законной жены. Я не знаю, каковы порядки у вас, но у нас принято за жену давать калым – выкуп, за то, что ваша дочь станет моей. Назовите свою цену, уважаемый Араш-ага.
Слова гостя понравились хозяину, но разозлили
– Уважаемый, вы понимаете, что плохо человеку без наследника. В наших краях косо смотрят на мужчину без сына. Вот и приходится в таких семьях, как моя, назначать одну из дочерей бача-пош. Ей стригут волосы, одевают как мальчика, она играет на улице с мальчишками, и все соседи думают, что у нас в семье есть сын. Но слава Аллаху, три года назад он послал мне сына. Да и дочь-Махтаб уже подросла, её все труднее стало выдавать за мальчика. Но, теперь она не хочет быть девушкой и вести себя, как положено девушке. Кому нужна такая жена? Если ты хочешь взять её себе – бери, и мне не нужно никакого калыма.
– Простите уважаемый, но я не могу допустить, чтобы моим детям кто-то мог сказать, что их мать взяли замуж из жалости, без калыма. Сколько берут у вас обычно в качестве выкупа за невесту.
– Послушайте, уважаемый. Я честный торговец и знаю сколько стоит какой товар. Может быть, если вам нужна хорошая жена, вы посмотрите на других моих дочерей?
– Я хочу именно её. Так сколько платят за хорошую невесту? Десять? Двадцать? Пятьдесят?
Краем глаза, наш герой посмотрел на лицо девушки и ему стало её даже жалко.
– Моё последнее слово – пятьдесят динаров. Если вы согласны – то по рукам. Если нет, позвольте мне уйти.
Ох уж эта любовь к театральным жестам, которую так часто проявлял наш гусар! Но своей натуры не переделать, своей Судьбы не избежать!
Наш герой достал из кошелька и отсчитал пятьдесят золотых ромейских носимов, которые приравнивались к динарам. Глядя на кучку золотых монет, вырастающую на достархане, и отец, и дочь, потеряли дар речи. Стало понятно, что разговор идет серьёзный, потому, что такими деньгами не шутят.
Обращаясь к Махтаб, в котором наш герой-любовник, наконец признал девушку, одетую мальчиком, Икам спросил
– Ну что, красавица, ты не передумала ехать со мной? Будешь моим Пехлеван-кызы?
– Да, мой господин.
Эти слова, произнесенные тихим голосом, прогремели для нашего героя, «как гром среди ясного неба». Он был почти уверен, что услышит возмущенный отказ, но ошибся. Согласие девушки ехать с ним означало, что ему снова придется жениться. Вообще-то к вопросу женитьбы наш герой, как могли заметить наши внимательные читатели, всегда относился с возмутительным легкомыслием. Но, наша привычка рассказывать вам только правду, не позволяет приукрашивать героя и его поступки. Пусть его поведение послужит уроком подрастающему поколению, еще не связавшему себя узами брака.
Араш – ага, недоверчиво-радостно поглядывал на целое богатство, свалившееся ему в руки. Кто бы мог подумать, что непутевая сорванец Махтаб принесет в его дом такой достаток!
Икам, понял, что угодил в ловушку, из которой теперь не сможет выскользнуть, не потеряв лицо. Махнув рукой на деньги, (в конце концов, девушка досталась ему не дороже гуляма) наш герой предложил отведать угощение, потому, что его ждут дела. Тут и договоренная встреча с Бехнамом оказалась кстати.
Спросив разрешение, Араш-ага собрал монеты и, знаком, пригласил своего нового родственника угощаться. В ходе трапезы Икам, предложил в ближайшее, удобное хозяевам время, организовать небольшое торжество, по местным обычаям, после которого он и заберет к себе невесту.
Проводив дорогого гостя до калитки, будущий тесть пообещал прибыть в караван-сарай для решения всех вопросов.
Непонятно почему, но наш герой, возвращаясь к своим людям и своим делам, шел по городу, легкомысленно-озорно, улыбаясь своим мыслям.
Рассказ Бехнама
В караван-сарае, проверив выполнение своих указаний, Икам приказал всем готовиться к походу. К этому времени он уже убедился, что его верные нукеры не только подготовились к походу, но и полностью восстановили свои силы и физическую форму. В качестве лекарства был применен сытный обед с применением различных молочных напитков и травяных настоек. Оставшись довольным собой, жизнью и своим окружением, наш друг поручил поварам приготовить ужин для его друга. Узнав, что на ужин придет сам Бехнам, повар всполошился и собрал всех своих помощников для подготовки к встрече дорогого гостя.
Бехнам, пришедший на встречу, попросил накрыть ужин в укромном месте для разговора наедине. Для ужина была выбрана деревянная беседка, увитая вьющимися розами в глубине большого двора.
Икам, еле сдержался, поняв, что на ужин приготовлено, только мясо, свежий хлеб, рисовая каша и зелень. В качестве напитков были выбраны молочные напитки, вода и вино в пузатом кувшине. От вчерашнего изобилия не осталось и следа. Еда была свежей, вкусной, но подчеркнуто простой. Пообещав отложить крутой разговор с поваром «на потом», Икам внимательно выслушал рассказ своего друга. Из его слов он понял, что в столице государства низаритов-исмаилитов произошло убийство его главы Ала ад-дина. Бехнаму стало известно, что это произошло в местечке Шир-кух. После ужина со своим окружением, состоящим из гулямов, чабанов и погонщиков верблюдов, хорошо выпив, по обыкновению, Правитель независимого государства Исмаилитов-Низаритов лег спать в хижине из дерева и камыша, смежной со стойлом для баранов. Его приятели спокойно улеглись спать рядом. В полночь Ала ад-дина нашли убитым, его голова была отсечена одним ударом топора. Его гулямы индиец и туркмен, которые спали около него, – оба были ранены. Туркмен также умер, а индиец позже выздоровел, но ничего путного пояснить не смог. Убийца обнаружен не был. Сыновья и семья Ала ад-дина, заподозрив в убийстве двух человек из близких слуг Ала ад-дина, которых в ту ночь видели недалеко от места его гибели, казнили их. Затем распространились слухи, что два-три неизвестных человека, прибывших из Казвина, по наущению «знатных и великих», убили Ала ад-дина и, под покровительством тех же вельмож, благополучно скрылись.
Через неделю обвинение пало на Хасана Мазандерани, первого помощника Правителя, его фаворита и приятеля, его убили, а труп его сожгли; две его дочери и сын также были сожжены.
Однако истинным виновником смерти Ала ад-дина, его собственная семья и народ считали Рукн ад-дина Хуршаха, сына и наследника Ала ад-дина, хотя тот и утверждает, что в ночь убийства был болен и метался в жару. Бехнам считает, что физическим убийцей был Хасан Мазандерани, но он действовал по сговору с Рукн ад-дином, с его одобрения и согласия. Ведь как только, подозрение пало на Хасана, Рукн ад-дин не только не велел его задержать и допросить, но немедленно отправил на дальнее пастбище, чтобы тот никому ничего не мог рассказать. А вслед, на это пастбище был послан человек Рукн ад-дина, который топором зарубил Хасана Мазандерани. Но, есть еще одно очень странное совпадение. Ровно через месяц после убийства, войска монгольского полководца Хуллагу начали переправляться через Джейхун (Амударью) и выдвигаться к границам государства Низаритов.