Случайный визит
Шрифт:
Растерянный и злой, Икам молча выслушал поток вопросов и оскорблений, обрушившийся на него. Его попытка выпустить стрелы в добровольцев, охарактеризовали нашего героя, как опасного и криминального субъекта. Поэтому, весь путь к месту своего нового заключения, он проделал, пробежав за хвостом коня, в окружении нескольких охранников. Остальные стражники поспешили в погоню за Захиром.
Глава вторая. Совет у Менгу
За пять лет до этого, на другом конце Света. 1250 год от Рождества Христова
В огромной белой юрте, богато украшенной шелками и золотой резьбой, за круглым резным столиком, произведением китайских мастеров, собрались
Эта юрта стояла в числе сотен других в ставке Менгу, старшего брата из этой троицы. Он собрал в ней своих братьев для тайного Совета. На этом Совете им предстояло принять решение, которое определит дальнейшее направление Всемирной истории. Братья не нарушали законов и обычаев. Потому, что все законы в степи были «Законом сильного», а обычаи требовали подчинению Силе и Власти, о происхождении которых задумываться и рассуждать было не принято. «Нет власти, кроме, как от Бога». Но, если бы их слова и мысли стали известны их врагам и друзьям, то их жизни стали бы дешевле чаши с кумысом.
Это было время, когда Великий Улус Монголов (Еке Улус Монгол) готовился к выборам нового Хана. На Курултай, где представители всех племен, должны были поднять на белой кошме нового Великого Хана, уже начинали прибывать делегации и гости со всех необъятных земель, признавших Власть и Силу Великого Каана. Два года назад, Великий Хан Гуюк умер от болезни, во время похода через степи Чагатайского Улуса. Хоть Гуюк хан и утверждал, что воздух западных степей полезен для его здоровья, но в степях Мавераннахра, что на правом берегу Аму, ему стало хуже, и он оставил свой пост Великого Хана и отправился с докладом о проделанной работе к своему отцу Угедею и своему деду Чингиз-хану. Уже два года идет подготовка к выборам нового Хана. Все это время вся власть в стране принадлежит регентше – жене Гуюк хана достопочтенной Огул-Гаймыш Хотун.
Наши любознательные и всезнающие читатели, конечно же, помнят историю рода Чингиз-хана. Но, для всех остальных, мы возьмем на себя смелость напомнить, что у Великого Чингиз-хана, от его Главной жены, Берте осталось Четверо сыновей: Джучи, Чагатай, Угедей и Толуй. Мы просим запомнить эти имена, чтобы понять суть происходящих событий. Два сына Бельгутей и Бехтер от второй жены, незнатного рода Сочихел, не считались прямыми наследниками.
Чингиз-хан, уверенный в том, что его законы будут вечны, а его воля будет незыблемой, не вдаваясь в юридические тонкости, просто решил, что его наследником может быть любой его прямой потомок, кого на Курултае лучшие люди посчитают достойным, занять место на белом войлоке.
Вообще-то, славный Чингиз-хан решал вопросы наследства так, словно правил одним кочевым родом, а не половиной Мира. В степи было принято, что старшему сыну выделяют надел в дальней части семейного кочевья. Остальным сыновьям выделялись наделы поменьше и поближе к отцовскому кочевью. А самому младшему достается обязанность, ухаживать и заботиться о родителях до конца их жизни, и право, наследовать их долю кочевья. Младшие в роду носят приставку к имени «Отчигин», что можно перевести, как «наследник доли отца». Перед смертью Чингиз назначил своим наследником, своего третьего сына Угедея.
Почему не старшего Джучи? Так решил отец.
Но злые языки говорят, что в те времена, когда Чингиз-хана звали просто «Тэмучжин», его любимая жена Берте попала в плен кмеркитам. Одни говорят, что в плен она попала, уже нося под сердцем сына Тэмучжина Джучи. Другие говорят, что, когда храбрый муж освободил свою красавицу жену, она уже была беременной, что в принципе не противоречит утверждениям первых. На глупые вопросы о беременности, мужу Берте спокойно ответила, что её плен – это не её вина, а егопозор. Подумав, муж согласился, что незачем радовать врагов и смешить друзей, и признал сына. Но, осадочек-то остался. Вот и отправился любимый старший сын Джучи на Дикий Запад в сторону Европы. Где вскоре и умер, при загадочных
Чингиз-хан, видимо, не слишком высоко оценивал способности своего второго сына богатыря Чагатая. Поэтому он и поручил ему следить за законностью в стране, справедливо решив, что на такой должности сынок с голоду не помрет. И нарезал ему во владение степи Центральной (Средней) Азии.
Младшему сыну Толую Отчигину, по обычаю, достались места расселения коренных монгольских племен. Он честно выполнял свои обязанности. После смерти отца он два года был регентом, сохраняя престол для очередного Великого Хана. По решению Курултая и по завещанию отца, на белый войлок сел его брат Угедей. А Толук вернулся к управлению своим Улусом, под рукой старшего брата.
Угедею, кроме Верховной власти и белой кошмы, по наследству, достался Улус в самом центре Монгол Улуса, где проживали основные монгольские племена.
Можно упомянуть о том, что небольшие Улусы достались и братьям Чингиз-хана – Кассару и Темудже Отчигин, и его сводным братьям Бельтугею и Бехтеру. Нужно упомянуть еще об одном «Особом Улусе» – Уйгурии.
Трудно в двух словах рассказать об этом районе Великой Степи в оазисах самого центра Азии. Расположен он в самом центре «Великого Шелкового пути». Монгольские племена, возможно, под влиянием христианства, осели на землю. Причина была простая – если относиться к соблюдению Поста честно, то кочевнику придется просто умереть от голода, так как ни мяса, ни молока, во время Великого Поста ему употреблять в пищу нельзя. Возможно, чтобы как-то прокормиться, эти племена, осели в оазисах и завели огороды и поля. Соседи, посмеиваясь над ними, быстро заняли все пастбища, и этим бедолагам осталось только одно – торговать. Дело оказалось прибыльным, а для успешного ведения дел, их купцам потребовалось научиться считать и писать. И, постепенно, Уйгурия стала коммерческим и финансовым центром Азии. В их услугах стали нуждаться все соседи-забияки, которые в обмен на кредиты и выгодную торговлю, охотно обеспечивали им безопасность. Чтобы не вызывать нареканий у наследников Великого Хана, Правитель Уйгурии был объявлен приёмным сыном Чингиз-хана, что и обеспечило им взаимовыгодное плодотворное сотрудничество. Пятый Улус Уйгурия всегда был под патронажем Великого Хана и считался наследством приемного сына Чингиз-хана.
Итак, наследником Чингиз-хана стал его сын Угедей, который, под бдительным «прокурорским» оком брата Чагатая, достойно продолжал дело своего отца. Через двенадцать лет правления, Угедей внезапно умер. Все смерти в этом мире происходят внезапно. Пять лет понадобилось его вдове Дорегене-Хатун, чтобы собрать следующий Курултай. Хотя злые языки опять поговаривали, что заботливая и предусмотрительная мамаша давала своему сыночку подрасти настолько, чтобы не свалиться с Белого Войлока во Время Курултая. На нем к власти пришел сын Угедея Гуюк. Он оказался достойным наследником своего отца и своего деда. Под его рукой все стали готовиться к походу «К последнему морю» в сторону Европы, о чем сей славный муж честно предупредил самого Папу Римского.
Не совсем понятно, зачем он, собрав войско для Похода, двинулся на Запад к землям Улуса Джучи, где правил сын Джучи и внук Чингиз-хана Сайин хан Бату. «Сайин» значит – «Клёвый, Классный». Условно можно перевести, как «Светлый, Добрый или Достойный». Так его называли воиныего Орды. Некоторые фамильярно, по-простецки называли его «Батый». Возможно, что это имя, даже знакомо нашим интеллектуальным читателям.
Но ходили слухи, что внучек пошел в деда. Он добился признания и уважения, в смысле – навел ужас на всех соседей, чьи земли считал своими по праву и по воле Деда, который щедро отдал его отцу, «всё, что лежит на Западе». И хоть в его походах принимали участие воины со всех Улусов, и даже сын Толуя Менгу прибыл к нему с туменами своего отца, «чтобы мир посмотреть и себя показать», Бату стал считать, что больше не нуждается в опеке Центральной власти. В его душе уже начали прорастать ростки сепаратизма, что свойственно переходному возрасту, еще не сформировавшейся, юношеской психики.