Слуга чародея
Шрифт:
Уф! Я с облегчением перевел дух. Задержаться в столице! Можно ли было мечтать о таком? Хоть какое-то разнообразие в монотонной жизни, которая давно уже стала мне надоедать! Я огляделся по сторонам с новым чувством — отныне и моя скромная персона была как-то причастна к жизни, которая меня окружала. Прощайте, серые монотонные будни!
— Ой, смотрите! А кто этот мальчик с восторженным взором?
Я даже вздрогнул, услышав такой женский голос. Нет, я догадался, что говорят обо мне, но… мальчик?
Не знаю, видели ли их другие, но я-то эту парочку различал очень хорошо. Две девицы, слишком юные для того, чтобы быть людьми. Цветочные феи? Здесь? В городе людей? Да еще при таком скоплении народа? Да еще в конце лета?
Наши глаза встретились, и я понял, что мы узнали друг друга.
— Волшебник? — Две улыбки расцвели на губках. — Какой молодой и хорошенький! Ты видишь это, сестра?
— Я не волшебник, — прошептал в ответ, прекрасно зная, что в любом случае меня услышат. — Я — слуга. Я — никто…
— Но ты можешь нас видеть, мальчик! А это уже дает тебе кое-какие права… — Мне послали два воздушных поцелуя. — Так что, до встречи! Ты красивый!
Девицы растаяли в воздухе, а я, замечтавшись, словил подзатыльник от хозяина.
— Ты чего ворон считаешь, олух? — буркнул он. — Позоришь меня перед королем…
Я смутился и опустил глаза, вовремя сообразив, что стою, уставившись с мечтательной улыбкой на кучку придворных дам. Не то чтобы совсем уж одичал без женского общества, но…
Тяжелая дверь тихо заскрипела, отворяясь и пропуская нас внутрь.
— Ну вот! — вздохнул маг. — Приехали. Распакуй вещи, приготовь ужин, разбери мне спальню и разберись в лаборатории, после чего, так и быть, можешь быть свободным… ловелас!
Испустив напоследок еще один тяжкий вздох — мол, до чего докатилась нынешняя молодежь! — Самый великий маг всех времен и народов стал медленно подниматься по лестнице. Я проводил его взглядом, после чего обернулся на груду сваленных в прихожей вещей. Да мне с этим и до полуночи не справиться!
— М-м-вав? — поинтересовались из корзинки. В переводе на человеческий это значило: «И когда ты перестанешь сопли жевать и выпустишь меня облегчиться?»
— Гуляй. — Я сорвал с корзины тряпку, и рыжий кот со вздохом облегчения выскочил наружу. Добежал до двери и присел в уголке, задрав хвост и посматривая на меня многозначительно — дескать, знаю, что нельзя, но организм требует своего, и потом, тебе же все равно тут подметать!
Башня в самом деле являла собой образец запущенности. Паутина свисала серыми лохмами чуть ли не до пола, пахло мышиным пометом и гнильем, пыль покрывала все вокруг толстым слоем — в ней глубоко отпечатались следы поднявшегося на верхний этаж хозяина. Если верить историческим хроникам, последний раз маг почтил башню своим присутствием примерно семьдесят пять лет тому назад, а до этого лет пять забегал сюда ненадолго —
Ладно! Самое главное — мы все-таки в столице!
Колдовать я не могу — это опасно для моей жизни и здоровья. Но мелкие бытовые чудеса мне доступны. К чему полдня махать метлой и глотать пыль, если можно справиться за несколько минут?
Стараясь ступать как можно осторожнее, я распахнул все окна и двери на первом и втором этажах, пошире открыл входную дверь и убрал с прохода вещи. После чего встал в уголке — не хватало еще попасть в зону действия собственного заклинания! — и как следует взмахнул руками, попутно произнеся несколько слов.
…Нет, все-таки не зря кое-кому запретили колдовать! Поднявшийся вихрь подхватил пыль, мелкий сор, лохмотья паутины, опавшую листву, закружил их по холлу, образуя небольшое торнадо, а потом с гулом и свистом вырвался наружу, едва не разворотив косяк.
— Аа-а-а! Твою-то мать! — раздались снаружи перемешанные с гораздо более крепкими выражениями и пожеланиями долгих лет жизни крики, говорившие о том, что мои старания оценены по достоинству. — Да чтоб тебя в… и на… через… и!..
Дождавшись паузы в монологе, я осторожно высунул нос наружу.
К башне мага вел небольшой проход между двумя зданиями — казармой и мастерскими. Сбоку к ней примыкал уголок королевского сада — самый, кстати, запущенный уголок, поскольку подходить близко к заброшенному обиталищу волшебника садовники не рисковали даже под угрозой увольнения без выходного пособия. На плацу перед казармами занимались строевой подготовкой гвардейцы, у мастерских кипела своя жизнь — до этого момента. Сейчас казалось, что вокруг прошел снег. Серый такой снег, перемешанный с мусором. Но полюбоваться красотами природы помешали два десятка облепленных пылью «снеговиков», надвигавшихся плотной стеной.
— Извините, — пролепетал я, предчувствуя, что сейчас меня будут бить. Причем, возможно, ногами. — Я нечаянно! Хозяин приказал тут все прибрать…
— Мы тебя сейчас так приберем — мало не покажется! — проворчал пыльный некто, судя по орудиям труда до моего заклинания бывший кузнецом.
— Погоди! — Один из бывших гвардейцев с застрявшей в волосах паутиной предостерегающе поднял руку. — А кто у нас хозяин?
— Волшебник, — пискнул я, на всякий случай втягивая голову в плечи. — Великий маг Свет Акоста Травознай…
— Тьфу! — Гвардеец смачно сплюнул грязно-серую слюну. — Предупреждать надо!
Гвардейцы-«снеговики» попятились так же слаженно, как только что на меня наступали.
— А ты чего, — кузнец поиграл молотом и выразительно посмотрел на башню, — его ученик, что ли?
— Не-а, — вздохнул я. — Слуга. Великий маг с некоторых пор больше не берет учеников…
— И хорошо! — с чувством высказался кузнец и, махнув рукой остальной мастеровой братии, потопал назад, на ходу отряхиваясь от пыли и мусора.