Слуга чародея
Шрифт:
— Эй! — тихо крикнул в пустоту. — Тут есть кто-нибудь? Кто заказывал молоко и булочки?
— Вообще-то я, — послышался за спиной знакомый сварливый голос.
Я обернулся, и наши с принцессой взгляды встретились.
— Ой, Слизняк! — Она отступила на шаг. — Ты что тут делаешь?
— Принес молоко и булочки.
— Давай сюда! — Девушка попятилась, делая знак следовать за ней.
Мы прошли в просторную гостиную комнату, кажущуюся еще просторнее оттого, что в ней практически отсутствовала мебель. Несколько кресел и большая кушетка —
— Это все осталось от моих фрейлин, — объяснила принцесса. — Дядя после похищения не оставляет меня одну. Тебе еще повезло…
— Да, повезло, — пробормотал я, ставя поднос на столик поближе к фруктам.
— Глупые трещотки! — фыркнула леди Имирес. — Все время пристают ко мне с просьбой рассказать, не испугалась ли я и как обрадовалась сэру Ларану. «Ах, ваше высочество. Это такой ужас! — пропищала она, закатывая глаза. — Вам, наверное, было страшно!.. Одной, среди этих ужасных демонов!» Слышать противно! Сейчас никого нет, но они могут вернуться в любую минуту, так что ты это учти!
— Да? — Взгляд скользнул в сторону двери. — Но мы, кажется, ничего не делаем…
— Вот именно! — Принцесса подошла ко мне вплотную — А времени остается все меньше и меньше!.. Поцелуй меня, а? Как тогда…
— Ваше высочество, вы что? — Я попятился. — Не надо…
— Ой! Что это? — Леди Имирес заметила кровь на моей руке. — Ты ранен?
— Пустяки, — вырваться мне не удалось. Моей кистью завладели так прочно, что спастись можно было лишь одним способом — отбросив конечность, как ящерица — хвост. — Всего-то порезался, когда чистил улиток, и…
— И у тебя может быть заражение крови! Улитки — они такие скользкие и противные, как слизняки…
— Ваше высочество, я, как-никак…
Я тоже слизняк, маленькая улитка без раковины.
— Тебя надо немедленно перевязать! — Не услышав сказанного, леди Имирес схватила меня за руку и потащила в одну из дверей.
Это оказалась туалетная комната, посередине которой стояла мраморная ванна, сделанная в виде чашечки большого цветка. Она еще была наполнена остывшей водой, на поверхности которой плавали размокшие лепестки цветов. В воздухе чувствовался пряный и сладкий аромат.
— Вот! — меня толкнули под локоть. — Раздевайся и лезь! Соблазн так и сделать — да пусть там хоть льдинки плавают! — был велик, но я взял себя в руки. В конце концов, это уже даже не верх наглости, а нечто гораздо большее. Поэтому я ограничился тем, что присел на край бортика и опустил руку в воду, смывая кровь.
— Ты чего? — атаковала меня принцесса. — Раздевайся! Тебе надо вымыться! Давай-давай, стаскивай рубашку и лезь в воду!.. И не бойся! Я посторожу, сюда никто не войдет! Ну?
А, гори оно все синим пламенем! И пусть вода холодная — мне действительно нужно слегка охладиться.
— Ваше высочество, — я скинул
— Почему? — ощетинилась она.
— Ну это как-то неприлично! Вы, и вдруг в одной комнате с… голым мужчиной!
— Пф-ф! — Принцесса дернула плечиком. — Подумаешь! Раздевайся!
— И не подумаю! — Я выпрямился. — Пока вы не выйдете!
— А если мне не хочется? — Она сделала шаг навстречу.
— Тогда уйти придется мне.
— Не позволю! — еще шаг.
— А никто не будет слушаться.
— Ты не посмеешь! — Мы стояли уже совсем близко и смотрели друг другу в глаза. От близости девушки у меня внезапно перехватило горло.
— Еще как посмею, — выдохнул хрипло.
В следующий миг рубашка полетела в угол, а я сгреб принцессу в объятия и жадно прижался губами к ее губам.
Мы целовались, забыв обо всем на свете, о распахнутой настежь двери, о том, что сюда могут войти. Леди Имирес не отстранилась, не стала сопротивляться. Ее руки обвились вокруг моей шеи, пальцы скользнули в волосы на затылке, и я потерял голову. Не прерывая поцелуя, подхватил девушку на руки и бегом бросился в гостиную, на кушетку, осторожно опуская на нее драгоценную ношу. На миг отстранился, заглядывая в широко распахнутые глаза. Если бы в них мелькнула хотя бы тень сомнения…
«Беги, дурень! — вспыхнула слабая мыслишка. — Беги, слизняк! Забейся в свою каморку и не показывайся никому на глаза!»
Но у слизней нет раковины, и отступать мне было некуда. Я мог двигаться только вперед.
Платье подалось под моей рукой, выпуская на свободу белые полушария грудей. Те самые, которые несколько раз снились и которые словно были созданы для моей ладони. Рука сама нашла грудь, накрыла ее ладонью всю, без остатка. Принцесса тихо застонала, выгнулась мне навстречу, раскрываясь, как цветок, и я окончательно потерял голову.
Говорят, в такие мгновения время останавливается. Не знаю. Для меня все закончилось так быстро, что я не успел опомниться. Чувствуя себя опустошенным и окрыленным одновременно, я рухнул на Имирес, уткнувшись носом ей в шею, вдыхая запах ее волос и кожи. Запах свежести, пота и цветов. Этот запах будет теперь преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Где-то в глубине отчаянно колотились, постепенно входя в ритм, наши сердца.
Некоторое время мы так и лежали, не расплетая объятий, потом принцесса завозилась.
— Ты меня раздавишь! — послышался ее шепот.
— Простите, ваше высочество. — Я сполз на край кушетки, не зная, куда девать глаза, и в то же время не находя сил отвести их от ее лица. Розовая раковинка губ распухла от моих поцелуев. — Простите, этого больше не повторится…
— Почему? — Она улыбнулась и погладила меня по щеке. — Ты такой хороший. И мне понравилось, как ты…
Как — что? Набросился на девушку, удовлетворил свою страсть, не подумав о ее чувствах!
— Нет! Ваше высочество, нет! — Мне нужно было как-то оторваться от нее. — Простите, но…