Слуга Дракона
Шрифт:
Илна уже имела подобный опыт, но и она была рада размяться. Эта мысль заставила ее усмехнуться: еще одно проявление ее человеческой сущности. И, как всегда, достаточно глупое.
Вся группа во главе с Чалкусом потянулась вдоль хребта к южной оконечности острова. Крестьяне все еще работали на поле, но колдун со своей процессией скрылись из виду.
Илна прислушивалась к жужжанию и пощелкиванию насекомых. Птицы порхали в кустах без единого звука. К югу от апельсиновой рощи простиралось болотце. Лягушки с приближением людей плюхались в воду, но тоже абсолютно молча – ни кваканья,
Над ними спланировала ворона, наблюдая за незваными гостями круглым недобрым глазом. Мерота не вскрикнула, не ахнула, просто опустила взгляд.
Чалкус на ходу насвистывал какую-то мелодию, но глаза его так и шныряли по сторонам. Тропинки вниз, к мысу, не было, им приходилось самим прокладывать себе путь. Они миновали болото, и стало посуше – ноги уже не проваливались, но сохранялась достаточная влажность, чтобы хвощи и камыши разрослись в полный рост. Местами они образовывали непроходимые заросли. С поверхности стоячей воды под солнечными лучами поднимались испарения, которые не мог разогнать слабый ветерок. Куда ни глянь – в пределах полета стрелы – виднелись обломки скал, заросшие растительностью.
– Так… Насколько я могу судить, – проговорил, останавливаясь, Чалкус, – мыс примерно там… – И он указал рукой направление.
По дороге им пришлось углубиться в лес, и теперь Илна ничего не видела, кроме стоявшего стеной кустарника. Но если моряк считает, что они идут правильно, наверное, так и есть. Девушка ему доверяла.
– А мы достигли того места, откуда снова сможем увидеть… – задумчиво произнес моряк, – наши триремы.
С этими словами Чалкус шагнул в самую гущу растительности. Заросли ежевики, заполнявшие нижний ярус, так и затрещали под его огрубевшими ступнями.
– Держись к нему поближе, дитя, – посоветовала Илна девочке. – И не переживай, если случайно порвешь одежду, мы сможем ее починить.
Эта простая по сути фраза подразумевала многое. Например, что они с Меротой проживут достаточно долго, чтобы починка одежды имела смысл. Илна действительно так считала, но, поймав себя на этой мысли, скептически улыбнулась. Кто б со стороны мог предположить в ней такие запасы оптимизма!
– А, по-моему, бодрость духа вполне естественна для таких героев, как вы. Да еще с таким защитником, – бросил Чалкус, не оборачиваясь. – Разве нет?
Он что, читает мои мысли?
– Будем надеяться, – вслух сказала девушка.
В этот момент подол Меротиной туники зацепился за колючки. Прежде чем Илна смогла ей помочь, девочка сама нагнулась и ловко высвободилась.
Девушка улыбнулась с одобрением. Этот ребенок на глазах учился, как удается немногим взрослым, во всяком случае, вышитый подол даже не порвался. Илна ценила любое проявление человеческих талантов, а способность к обучению относилась к наиболее редкому из них.
– Вот мы и пришли, – раздался голос Чалкуса, однако торжества в нем не слышалось. – И что мы имеем? А ничего, кроме лишайников и одинокой сосны на скале.
«Интересно, а что он ожидал увидеть», – удивилась про себя Илна. Нет, она, наверное, никогда не узнает как следует этого человека.
Мыс представлял собой острый клин из плотного песчаника,
Чалкус лежал на краю, раскинув для устойчивости ноги и наполовину свесившись со скалы.
– Подойдите, посмотрите, – позвал он спутниц. Мерота подниматься отказалась наотрез.
– Илна, – прошептала девочка, – я боюсь высоты. Честно, я не могу…
– Хорошо, милая, – легко согласилась девушка. Она видела, что здесь не обычный страх или детское упрямство. В глазах девочки плескался неподдельный, слепой ужас. – Подожди нас здесь.
После этого на четвереньках вскарабкалась на утес к Чалкусу. В общем-то, она могла бы подняться и более достойным способом, но, поскольку ей все равно сейчас ложиться на землю, какой смысл беречь коленки. К тому же со стороны это могло выглядеть так, будто она что-то хочет доказать моряку… или еще кому-нибудь.
Взглянув вниз – кстати, не очень приятное ощущение, хотя и не столь леденящее, как для Мероты, Илна увидела, как корма одной из трирем огибает мыс. Вода, очевидно, сильно поднялась, потому что корабль шел совсем рядом с берегом.
– На палубе никого, – заметил Чалкус, – и вокруг полно этих дьяволов.
Солнечные лучи падали прямо на волны, и было видно, что вода и впрямь кишмя кишит аммонитами – девушке они напомнили личинок в разлагающемся трупе.
Трирема плавно скрылась под нависшим краем обрыва: подобное Илна наблюдала при спуске судна со стапелей в Вэллисе. Они подождали, но корабль так и не появился с другой стороны. При той длине, которую имели военные триремы, в принципе они должны были одновременно видеть и нос первой из них и корму второй.
– Интересно, – протянул запевала. – И как вы полагаете, дорогая, куда направляются наши корабли?
Он поднялся на ноги с той бесподобной небрежностью, которую Илна никак не могла себе позволить на такой высоте.
– Похоже, здесь не обошлось без колдовства?
– Я не больше вас разбираюсь в колдовстве, – ответила девушка резко и, надо признаться, не слишком правдиво. – Я бы скорее предположила, что в утесе имеется дыра, и корабли волокут именно туда.
Моряк восхищенно хлопнул в ладоши (с резким звуком ударили мозоль о мозоль).
– Точно! – воскликнул он. – Тогда нам следует исследовать этот туннель… не правда ли?
Чалкус снова высунулся с обрыва. Вторая трирема исчезла, точно так же, как и первая. К удивлению и ужасу Илны, моряк засунул свой меч в ножны и принялся осматривать обрыв с явным намерением спуститься.
– Я не смогу отправиться с вами! – воскликнула девушка. Дело было не в страхе – хотя ее, конечно же, пугала такая высота, но Илна знала, что ей не хватит физической силы висеть на кончиках пальцев на вертикальной поверхности. Вот ее брат Кэшел и Гаррик развлекались тем, что собирали птичьи яйца на таких склонах в родной Барке. Но даже им подобная задача показалась бы нелегкой.