Слуга Дракона

Дрейк Дэвид Аллен

И он не стал медлить. Жах! Еще сильнее, чем прежде. Все верно!

Харн тонко и пронзительно вопил, но Илне сейчас было не до него. Напрягая все силы, выворачивая руку, она исхитрилась обмотать веревочную петлю вокруг запястья. Теперь, если онемевшие пальцы не выдержат, веревка продержит ее в течение нескольких минут. Этого девушке хватит, чтобы восстановить силы. Как правило, Илне в голову не приходило сомневаться в своих способностях, но сейчас слишком уж велика цена…

Меч снова обрушился на канат и довершил дело. Илна ждала, что потребуется пять-шесть ударов,

но она явно недооценила своего попутчика.

Шелк треснул по швам; несколько оставшихся нитей растянулись и начали рваться. Обычно волокна шелка легче воздуха, но эти были свиты в такой толстый и прочный пучок, что выдержали бы оба жернова с мельницы дядюшки Катчина.

С торжествующим криком Чалкус рывком вложил меч в ножны, затем обхватил канат обеими ногами и правой рукой. Левая рука мертвой хваткой сомкнулась на рукоятке кинжала, ничто на свете не могло разжать его пальцев.

И вот лопнули последние нити. Большая часть моста отлетела к противоположному краю пропасти – тому самому, откуда они пришли. Короткая часть – всего в четыре-пять человеческих ростов – свисала с утеса.

Паутина Харна была достаточной, чтобы выдержать падение Илны в пропасть, но эта дополнительная нагрузка оказалась пауку не под силу. Девушка чувствовала на своем теле и голове липкую сеть, сила клейкого слоя держала ее, мало того – подтягивала вверх, пытаясь оторвать от каната.

Но Илна продолжала держаться, раскачиваясь на канате. Она рассчитывала, что паук ослабит хватку, бросит свой конец паутины. Но он попросту не мог этого сделать: паутина являлась частью его тела, и освободиться от нее было не так-то легко.

Харн оторвался от каменного потолка и по широкой дуге полетел по направлению к стене.

Илна старалась держаться ногами вперед, чтобы избежать удара о камень, но канат, освободившись от натяжения, раскручивался в воздухе. В результате девушка ударилась таки боком о стену – удар был сильным, но недостаточным, чтобы заставить ее разжать пальцы. Ей даже не понадобилась дополнительная страховка в виде веревочной петли и поддержки Чалкуса.

Харн со всего размаха налетел на каменную поверхность скалы и треснул, как краб, свалившийся с большой высоты. Мышцы его напряглись в предсмертной конвульсии, затем расслабились; теперь, по крайней мере, его сфинктер освободил шелковую нитку, которую так цепко держал до того.

Паук полетел вниз, в клубящийся туман. Илна следила взглядом за падающим телом, пока оно окончательно не исчезло из виду.

– Ты сможешь сама вскарабкаться, Илна? – спросил Чалкус. – Или мне тебя потащить?

– Смогу, – ответила девушка. Она обхватила ногами толстый канат и начала ползти по нему вверх. Липкая паутина все еще держалась у нее на спине. Она вызывала дрожь отвращения у Илны, но, если разобраться, приносила пользу – поскольку помогала ей держаться на канате.

Илна собиралась освободиться от мерзкой паутины после того, как выберется наверх. Но когда долгожданный момент наступил, единственное, чего хотелось девушке, – это упасть и никогда больше не подниматься.

– Дорогая, вы были просто великолепны! – воскликнул Чалкус

за ее спиной. – Я бы никогда не догадался сбросить этого мерзавца, если б вы мне не подсказали.

– Уверена, вы кривите душой, – ответила Илна, оставаясь верной себе. По той же самой причине она добавила: – Но все равно я вам благодарна, ведь это очень приятная ложь.

Она прикоснулась к скале и тут же почувствовала, как маленькие руки Мероты сжали ее запястье. Чалкус весело напевал:

– Той ночью дух мой воспарил, почуяв Пастыря приход…

* * *

– Тихий ход! – скомандовал Джем. Он занял позицию у румпеля «Попутного Ветра», в то время как его братья вместе с Бантрусом сидели на веслах. Обычно баркас шел под парусами, но при слабом ветре и в условиях с ограниченной маневренностью, например, при заходе в гавань, приходилось пользоваться веслами. На темном небе холодными искрами поблескивали первые звездочки, хотя луна еще не взошла.

– Табань!

Гребцы осторожно работали веслами, подводя судно к илистому берегу. Стоял теплый вечер. В окнах близлежащих домов зажигали лампы, где-то вдалеке выводил мелодию невидимый скрипач.

Их плавание подошло к концу. Почти все время после утренней схватки с Тиглетом Шарина и Далар простояли на носу баркаса. Они держались в стороне от команды, те, в свою очередь, старательно не замечали своих пассажиров. Пару раз перед ними выставляли нехитрую снедь, но и тогда разговор ограничивался простым выражением благодарности.

Девушка сошла на берег в сопровождении своего телохранителя. Далар со вкусом потянулся, почти сделав шпагат, затем рывком переменил ноги, чудом – с точки зрения любого человека – удержав тело в полете. Затем поднялся на ноги и отвесил поклон в сторону баркаса, на борту которого темными силуэтами вырисовывалась команда «Попутного Ветра».

– Миролюбие – это, конечно, замечательно, – вполголоса заметила птица, – но не до такой степени. Что за народ, где даже мятежники жалеют своих угнетателей! У нас таким людям вряд ли сыскалось бы место под солнцем. Да и у вас, Шарина, тоже… если на то пошло.

Девушка с грустью кивнула. Она собиралась уже уходить, когда Бантрус отделился от своих товарищей и подошел к ней.

– Мастер Бантрус, – громко, чтобы слышали все остальные, обратилась к нему Шарина. – Благодарю вас за гостеприимство, которое вы нам оказали. Простите, если создали вам проблемы.

– Да все в порядке, – промямлил парень с таким несчастным видом, будто обдумывал собственную казнь. Бросив взгляд на город, добавил: – Мы обычно не путешествуем после захода солнца.

У Шарины не было оснований сомневаться в правдивости его слов. Она видела: остальные четыре баркаса еще несколько часов назад остановились на стоянку в местечке, где ручей впадал в залив. Тогда команда «Попутного Ветра» наскоро посовещалась – без Бантруса и, естественно, чужестранцев – и решила продолжить плавание. Похоже, желание поскорее отделаться от пассажиров перевесило боязнь путешествовать в темноте.