Слуга его соплейшества
Шрифт:
Додумывать я не стал и шустро выбрался на берег.
Сердце моё переполняла гордость за господина и его славную победу.
Обратный путь сопровождался влажным хлюпаньем моих обмоток на ногах.
Я вывалил всю добычу за домом, снял доспехи с хозяина, и пошёл расседлать коня, мечтая отдохнуть.
Наивный.
Это были очень долгие полдня, с перерывами на отдохнуть, когда проседала скудная выносливость, и долгой чередой ошибок и проб, после которых выяснилось, что я могу нести только наполовину полный чугунок, а упущенное ведро бьёт по ноге не так больно, как сковородка.
Протёртый пузырь на окне пропускал теперь гораздо больше света, изгнанные вместе со старыми шкурами клопы строили планы мести на свалке в овраге, посуда уже больше напоминала себя, а не комья грязного жира. Даже чуть протрезвевший от суеты домовой, с которым я успел познакомиться, неуверенно пустил плюс один к бодрости для каждого переступившего порог. Я перечистил все бляхи, вытряхнул флаги и коврики, отправил в изгнание чью-то сушёную лапу, и в домике почти было можно жить. Руки в прямом и переносном смысле чесались заняться оружием и конём, но пока за спиной оставалась эта клоака разрухи и боли, работа просто валилась из пальцев.
Встревоженный моей суетой паук смылся куда-то под самую крышу, в печке затрещал хворост, и когда я налил первую тарелку похлёбки, то почувствовал себя космонавтом, пешком добравшимся до Луны.
А ещё я научился чудно выводить грязь.
Светозарчик, который уже переоделся в выстиранное исподнее, потянулся за ложкой. За всё это время он не проронил ни слова, но уступал мне во время уборки место, и вроде даже облачко штрафов над его головой стало светлей.
Я затаил дыхание. Сам я уже попробовал и остался жив, но вдруг обладал классовым иммунитетом?
Светозарчик осторожно двинул чугунной челюстью.
– Помогите!
– вдруг прорыдало что-то за воротами.
Ложка отскочила от стола на пол, мгновенно покраснев квестом на чистоту. Я ругательски промолчал. Хозяин величественно вышел во двор. В чистой и залатанной рубахе со штанами он хотя бы не вызывал дебафов "ужас и смех"
– Помогите несчастной деве во имя света!
– рыдало тем временем что-то белое за воротами, через палки я не мог разглядеть, - Я несла любимой бабушке пирожки, которые отобрал коварный дракон, чтобы сыграть свадьбу со злым королём против их воли!
У меня чуть не отпала челюсть от этого наркоманского бреда. Если этот актёр и получит Оскар за мастерство, то только очень унизительным и болезненным способом.
– Я помогу тебе, прекрасная дева, - мужественным голосом отозвался хозяин.
"Одеваться!" - беззвучно вспыхнуло в моей голове.
Я также беззвучно выругался в ответ, и потянулся за сложенными кучкой доспехами.
Хныгам слова не давали...
Даже чуть протёртые доспехи выглядели гораздо ярче и грозней, а на вытертом щите даже проступил герб с вздыбленным львом в лучах солнца. Я затянул на коне седло, спалив остаток сил. Светозарчик вскочил, и остался при этом жив, ничего не отпало и не съехало.
Я почти залюбовался своим героем.
– Скорее! За мной!
– рыдало тем временем за оградой ещё фальшивей и страшней.
Ну
"Держись за стремя!"
Ну что ж, планы поменялись. Я как раз хотел погулять!
Наша дружная троица выкатила со двора к истомившейся девице, и я едва не хрюкнул. Спасла печать молчания.
Грузный и крупный лицедей, прикрытый сомнительной свежести скатертью, нервно заламывал волосатые руки и придерживая у лица уголок покрывала в стиле Гюльчатай. Может, на каком-нибудь гей-параде это сошло бы за первый сорт, но в Семи Королевствах пока держались традиционных ценностей. Надо было быть совсем непроходимым идиотом, чтобы всё это проглотить.
– Веди нас, прекрасная дева, - скомандовал Светозар. Я наконец-то глянул в его глаза. Из них будто сбежали пропали остатки ума, вкрутив вместо себя пару лампочек.
Какого?
Конь медленно пошёл мимо луж и грязи. Садилось солнце. Багровые отблески на заборах и кустах заставляли меня дёргаться и тянуться за тряпкой. Но, прикованный долгом, я тащился рядом с набирающим ход конём, который спешил за шустрой и крепкой девицей.
– Скорее! Во имя Света, скорее!
– звала она уже грубым басом, не особенно и таясь, - Вот он, этот коварный дракон!
С той стороны улицы как раз появилась группа всадников у телеги. Богато одетые мужчины, хорошо вооружённые стражники.
По спине вдруг пробежал противный холодок, который последний раз катился у меня между лопатками ещё в школе, когда мы залезли в учительскую чуть подправить свои оценки.
– Сдавайся, мерзкий дракон!
– возгласил тем временем мой отважный господин, - Верни похищенные пирожки, которые ты хотел связать нечестивым браком!
Приближающейся отряд остановился на миг.
– Дурачок, - определил дородный мужчина в богатом камзоле с толстой золотой цепью, и они двинулись дальше, лишь пара охранников выдвинулась чуть вперёд.
Я до сих пор совершенно не разбирался в опасностях и уровнях, но, судя по их виду, Светозарчик был для них не противник и не боец.
– Покайтесь и сдавайтесь! Последний шанс!
– завыл мой хозяин ещё раз.
– Скорее! Они томятся в неволе!
– голосила лжедевица, и даже мне захотелось убить их обоих.
– Прочь с дороги, - мирно сказал передний всадник, с устрашающего вида секирой поперёк седла. С моей позиции он казался ещё сильней и страшней. Я поразился терпению незнакомцев.
Между ними и нашей троицей оставалось шагов пять.
– Во имя веры!
– вдруг заголосил мой господин, со второй попытки выхватил из ножен ржавый меч, и вонзил в многострадальные бока коня многострадальные шпоры.
В Королевствах не собираются вводить класс шута?
Передний всадник сдал в сторону и неспешно начал поднимать секиру. Я ещё успел подумать, с первого или второго удара мы отправимся на серый пятачок.
А потом посреди вечерней улицы вспыхнуло солнце. Ослепительный росчерк прошёлся по стражнику вместе с конём, вперёд унеслась сияющая волна, сшибая лошадей и людей, опрокидывая на дыбы повозку. Всё это я успел заметить, прежде чем ослеп и оглох.