Слуга государя 4
Шрифт:
И только после этого понял, что у меня больше ничего не болит…
Нестерпимо захотелось увидеть последствия лечения целителем, и я бодро вскочил с кровати, включил свет, и подошёл к висевшему на стене зеркалу.
Ну, что могу сказать? Сразу было видно, что работал профессионал. Ни малейшего следа не осталось на моём лице от недавних побоев. Рёбра тоже не беспокоили, хотя я даже несколько наклонов сделал, а потом прыжков, проверяя, всё ли в порядке.
Не то, чтобы меня сильно беспокоили те следы, но завтра, или, точнее, уже сегодня, будет медкомиссия,
И что, вообще, интересно, на меня нашло в том кафе? Такие вспышки ярости мне совсем не были характерны, и обычно я обдумывал каждый свой шаг, а тут вдруг в драку кинулся, и такую сумбурную, хотя логичнее было использовать магию!
С другой же стороны, очень хорошо, что в таком приступе бешенства я не стал в полной мере пользоваться магией, так как это могло закончиться чьей-нибудь смертью. При этом, я помнил, что каким-то образом использовал новый вид магии, которым до этого дня ни разу не пользовался. Надо будет как-нибудь потом обязательно попробовать повторить его.
Обдумывая всё это, я продолжал стоять у зеркала, бездумно пялясь в него, и тут услышал чей-то голос.
– Эхе… Ну и молодэж пошла… Такой здоровый парэн, и в зэркало нэ налубуется нэкак… Ниндиад?келек.
Парень я уже был учёный и ко всему привыкший, так что подпрыгивать и хоть как-то себя выдавать я не стал. Спокойно окинул комнату взглядом через зеркало, и, никого не увидев, направился к кровати, по пути осторожно осматриваясь.
– Зра я, видымо, рэшил, что настоящый мужчина у нас появился. Тожэ, видать, с отклонэниями. Эхе… Так и вымирит чэловэчэский род скоро. Т?г?л!
Далеко не сразу я сообразил, что звук идёт откуда-то сверху шкафа, где обнаружился сидевший на нём маленький смуглый человечек, с большим носом, и в ярко красной рубашке.
Человечек взлохматил свои длинные чёрные волосы, печально вздохнул, встал, и направился к другому концу шкафа, который был ближе к двери.
– Ты то ещё кто? Домовой, что ли? – спокойно спросил я, когда он уже явно собрался спрыгнуть с шкафа. Услышав мой вопрос, он застыл на месте.
– И в зеркало я вовсе не любовался, а просто проверял, насколько хорошо вылечили мои раны. Так что не надо вот этих намеков. Нормальный я, – продолжил я, с интересом глядя, что он будет делать.
Он отмер, и повернулся ко мне.
– Э! Ты мэня видышь, што ли? – всё с тем же странным акцентом удивлённо спросил он.
– Вижу, вижу, – со вздохом, признался я, – Твою рубашку трудно не заметить.
– Красывая, да? – довольно покосился он на неё.
– Ага, – зевнул я, и улёгся, – Так ты кто вообще такой? Домовой?
– Ну-у, – протянул он, – Почты… Бичура я. Это у вас, русских, домовые, а тут мы – бичуры.
Я чуть не заржал, так как слово это у меня вот вообще не ассоциировалось с домовыми, а скорее, с какими-то бомжами.
– Ну и зачем же ты, бичура, пришёл ко мне в комнату? – сонно поинтересовался я.
Глава 5
– Так вед работа у мэня такая, да, – развёл он руками, – За порядок смотрэть,
– А ты чего с таким странным акцентом разговариваешь? Русский язык тебе не родной, что ли? – полюбопытствовал я.
– А как жэ он минэ можэт быт родным, ежэли минэ ужэ восэм вэков, а руззкие суда толко веков шэст как прышлы? – удивился он, – Да и когда прышлы язык попэрва минэ и нэ нужэн был ваш. Это тока когда годов двадцат назад я пэрэбралса в это зданые за порядком слэдить, тогда и прышлось учыт. А как иначэ? Тут ужэ всэ тока на руззком и говорылы. Шыбко тяжэло было учыт, но што дэлат? Надо жэ минэ было понымать, о чом хозяэва говорят, да…
– Ну, за двадцать-то лет можно было как-то и получше выучить, знаешь ли. Акцент у тебя, конечно, жуткий, – покачал головой я.
– Э! Зачэм так говорыш? – аж обиделся он, – Это дла вас, лудэей, двадцат лэт это много, дла нас жэ это как одын дэн. Пронэслись, и не замэтил, как. К тому жэ, нам языкы учыт намного сложнээ, чэм вам, лудям. Нас учыт нэкому, всо самым прыходытся, подслушывая разговоры. Плохо ты сказал. Обыдно минэ, да…
– Ладно-ладно. Не обижайся. Был не прав, признаю, – попросил я прощения. Мне действительно как-то неловко стало, что я задел этого маленького человечка, хотя плохого он мне ничего не сделал, и более того, явился сюда, чтобы узнать, в каком я состоянии.
– Может, тебе помощь какая нужна? Если я могу тебе чем помочь, ты говори, – предложил я, увидев, что он всё ещё дуется.
– Помощ? Помощ минэ нужна, да, – взбодрился тут он сразу, – Давно тута не появлялса чэловэк, слышашый нас. Магы нэ слышат нас, а тут очэн помощ нам надо, да. Пока поздно нэ стало… Завэлос тута у нас в подвалэ зло нэ хорошээ. Надо убыт эго, пока оно совсэм в сылу нэ вошло, а то совсэм худо будэт всэм.
– Погоди, не части, – поморщился я. Слишком уж он быстро тараторить стал. У меня аж голова разболелась, – Правильно я тебя понял, что у нас тут в подвале завелась какая-то нечисть, с которой ты сам справиться не можешь, скоро она войдёт в полную силу, и всем плохо станет?
– Истынно так! – важно поднял он вверх указательный палец.
– А откуда она вообще тут взялась? Почему маги её не нашли? – скептически уточнил я.
– Э! Магы нэ выдят жэ нас. Одын был маг, выдяшый, но он помэр два года тому как. А откуда взялас – нэ вэдаю, но думаю, што это из-за кладбыша, на котором этот дом стоыт. Давно-давно тому назад тут захоронэные было. Много сотэн лудэй похоронэно было, но потом про это забыли, и на этом мэстэ дом построыли. Вот и завэлас пакост какая. Оно нэ даот минэ в подвал зайты. Нэ пускаэт. Всех мышэй и крыс сожрало, и дажэ пару кошэк, как бы скоро на лудэй нэ пэрэшло. Мышэй да крыс нэ жалко, пуст жрот, а вот кошэк мало-мало жалко, да. Оны полэзные.