Слуги и снег
Шрифт:
БАЗИЛЬ. Ориана, что ты несешь!
Замечает МИКИ.
Боже правый, это еще кто?
ОРИАНА. Я и забыла про мальчишку.
БАЗИЛЬ. Снимай все немедленно. Ты парень, а не цирковая собачонка! Поди прочь.
МИКИ выходит.
Мальчик слышал все, что ты говорила.
ОРИАНА. Подумаешь.
БАЗИЛЬ. Ты не должна так забавляться. Нам надо беречь свое достоинство.
ОРИАНА. Нет у нас никакого достоинства.
БАЗИЛЬ. Ты перепила шампанского!
ОРИАНА. Ты все всегда портишь. Знал ведь, что я не хочу ехать, –
С л е з ы.
БАЗИЛЬ. Ориана, дорогая, прости…
ОРИАНА. И ты, Базиль, прости. Я постараюсь, я наберусь отваги, стану тебе помогать. Сейчас-то от меня никакого толку, но, пойми, нервы на пределе, я все время боюсь, тут, в доме, витает что-то страшное, о чем мы еще не знаем.
БАЗИЛЬ. Бояться нечего. Ну, будет, будет… Мы ведь должны поддерживать друг друга, помогать…
ОРИАНА. Что это за звуки?
П р и с л у ш и в а е т с я.
БАЗИЛЬ. Наверно, волки. Они иногда забредают зимой.
ОРИАНА. Волки!
Слушают далекий жуткий вой.
Буфет. ПАТРИС и МАРИНА. МАРИНА всхлипывает.
ПАТРИС. Сердце мое, если уж нам судьба уйти, так сейчас.
МАРИНА. Прямо сейчас, сию минуту?
ПАТРИС. Да.
МАРИНА. Не могу я так…
ПАТРИС. Надо. Луна на небе. Ночка ясная. До утра нас не хватятся, а утром уж ищи-свищи. А останешься – они тебя утром живьем, съедят. Марина, нам удача выпала – последняя, другой не будет. Надо на волю вырваться. Ну же, смелее, сердце Мое, королева моя!..
МАРИНА. Не хочу я к ней в прислуги… в рабыни… Максим-то прав был. Растопчет она меня. Его милости я всегда услужить готова, он настоящий господин, я за него и жизнь положу. А она мне не хозяйка.
ПАТРИС. Ладно, Марина, коли есть еще слезы – наплачься вволю и пойдем. Ты же в силки угодила, пташка. Хоть вырваться успей!
МАРИНА. Еще Питер бедный… Я же люблю его. Не могу я его бросить. Он меня еще шестилетнюю полюбил.
ПАТРИС. Питера ты жалеешь. А любишь – меня. Ну, Марина, признайся, скажи правду хоть раз. Верно говорю?
МАРИНА. Верно…
ПАТРИС. Ну вот и славно, и вытри слезы. Идти пора. Пойдем через лес, напрямик, я тропу знаю. Марина, сердце мое, луна сияет. Воздух прозрачный, на сто миль окрест видно. Наст крепкий. Все одно к одному – это знак! Ты уходишь со мной, навсегда.
МАРИНА. Я никогда еще нигде не бывала. Даже за рекой.
ПАТРИС. Хочешь рабыней всю жизнь прожить? Хочешь со мной навек проститься?
МАРИНА. Патрис…
ПАТРИС. Ты что же, вообразила, что я вернусь, если ты за Питера замуж выскочишь? Да я в день свадьбы уйду,
МАРИНА. Нас кто-нибудь заметит.
ПАТРИС. Не заметит. Через конюшню пройдем. Я в последнем, пустом, стойле засов подпилил. Два коня наготове. Я и вещи собрал. Ну же, одевайся.
Марина неуверенно надевает сапоги, шубу. Патрис уже в дорожной одежде.
МАРИНА. Нас поймают.
ПАТРИС. Не поймают.
МАРИНА. Волки кругом рыщут.
ПАТРИС. Волк цыгану товарищ.
МАРИНА. Ой!
ПАТРИС. Что такое?
МАРИНА. У меня же кольцо осталось! Кольцо ее милости, бриллиантовое. Ой, бедная я, бедная! Надела-то всего на минутку, а снять забыла. Ой, что делать-то? Куда положить? Патрис! Бриллиантовое кольцо ее милости… Ой, как же быть?
Стягивает кольцо с пальца, мечется, желая от него как-нибудь избавиться.
ПАТРИС. Дай взгляну. Дай-ка сюда. Обычно это не моя пожива…
МАРИНА. Патрис, нельзя!
ПАТРИС. Можно. Это твое приданое.
МАРИНА. Но это воровство!
ПАТРИС. Сердце мое, мы покидаем мир, где есть свое и чужое, покидаем навсегда.
Пытается надеть ей кольцо, она отдергивает руку.
Ладно, сам надену. На мизинец влезет. И последнее, Марина. Сними-ка это.
Снимает с нее крест. Она неохотно подчиняется.
МАРИНА. Только не выбрасывай.
ПАТРИС. Не буду. Пускай тут живет. На моем месте.
Вешает крест внутри буфета.
Дай поцелую тебя, моя цыганка, королева моя! В последний раз здесь поцелую!.. Пошли.
Тихонько крадутся к двери.
Залитый лунным светом двор. На фоне неба резко очерчены силуэты надгробия и церкви. Звуки улицы, тихо хлопает дверь, шаги по снегу.
ПАТРИС (шепотом). Иди за мной. За пояс держись. Нет, сам понесу. Ступай тише. Не поскользнись.
МАРИНА. Патрис…
ПАТРИС. Что?
МАРИНА. Я не умею верхом без седла.
ПАТРИС. Шш… Все в порядке. Есть тебе седло, в лесу спрятано. Осторожно.
Идут через сцену. Перед ними возникает Максим, в одной руке – фонарь, в другой – ружье.
МАКСИМ (очень тихо). Стой, цыган. Добрый вечер, мама.
МАРИНА приглушенно вскрикивает. ПАТРИС прижимает ее к себе, хочет столкнуть Максима с дороги.
Сказал же, цыган, стой на месте. Побежишь – стрелять буду. И ведь убью. Идите в дом оба. И потише, мама.
ПАТРИС. Как ты узнал?
МАКСИМ. Материн крест в буфете увидел.
ПАТРИС. Она хочет уйти. Пропусти нас.
МАКСИМ. Значит, пускай мать обманет достойного человека и загубит свою жизнь с цыганом? Идите в дом, идите.
МАРИНА. Только Питеру не говори, умоляю тебя.
МАКСИМ. Ох, мать…
Входят БАЗИЛЬ и отец АМБРОУЗ.
БАЗИЛЬ. Что тут происходит? Я слышал крик.
МАКСИМ. Моя мать собралась сбежать с цыганом.
БАЗИЛЬ. Это правда?
МАРИНА плачет, опустив голову.