Слуги паука 1. Ночь Паука
Шрифт:
— Говори!
— Хорошо. — Она наконец решилась. — Тогда я начну с бесполезного: я могу обострить свою чувствительность — зрение, слух, ощущение опасности, малейшие колебания воздуха или температуры не останутся незамеченными, ну и кое-что еще.
— А ты не могла бы и нам добавить чувствительности, сестра? — Мелия обворожительно улыбнулась Конану, и он улыбнулся в ответ, в душе прокляв все на свете — это надо же было выбрать момент! Никогда он не понимал женщин и никогда не поймет!
Зита тоже почувствовала иронию в вопросе сестры, но то ли не поняла ее смысла, то ли
— К сожалению, нет. Для этого необходимо обладать определенными навыками, которые не получишь за короткое время. К тому же повышенная чувствительность слишком усилила бы наше восприятие друг друга, а это принесло бы больше вреда, чем пользы.
Последняя фраза, быть может и непреднамеренно, получилась двусмысленной, но Мелия предпочла понять ее по-своему и довольно улыбнулась. Все складывается как нельзя лучше, нужно только действовать с умом и не торопить события.
Конан думал над сказанным Зитой, лишь краем уха слушая их мудреный обмен любезностями и не очень-то вдаваясь в его смысл, лишь еще раз убедившись в своем мнении: странный народ — женщины. Даже теперь, когда беда в двух шагах, они не могут угомониться!
— Это вовсе не бесполезно. — Конан говорил только о деле. — Когда мы выйдем отсюда и начнем охоту, ты сильно поможешь нам. Теперь второе. Говори!
Он вопросительно посмотрел на маленькую колдунью. Та вздохнула и ответила таким взглядом, словно он был уже покойником. Киммерийца это ничуть не тронуло, но Мелия почувствовала неприятный холодок в груди и, побледнев, нервно облизнулась.
— Я могу погрузить тебя в Очарованный Сон, и ты Увидишь в нем ответы на все вопросы, но в иносказательной форме. — Она посмотрела на киммерийца, убеждаясь, что он понял ее правильно и продолжила: — Плохо то, что понять такие ответы порой не менее сложно, чем самому ответить на вопрос, но это единственный способ даже не узнать, повторяю, а попытаться узнать, где спрятана смерть Незримого.
— Ну так давай свой сон! — Конан предпочитал не раздумывать излишне долго, когда представлялась возможность получить преимущество над врагом.
— Подожди, я еще не все сказала! — заторопилась вдруг Зита, словно он мог сам, без ее помощи, уйти в этот сон, не получив ее последних наставлений. — Сон не так прост. Все, что ты увидишь во сне, станет для тебя явью: ты будешь любить и ненавидеть, нападать и спасаться бегством. Но сон богаче яви, в нем возможны любые превращения, толь ко что защищавший тебя в бою друг, обернувшись врагом, может всадить тебе нож в спину! Во сне ты будешь сражаться и побеждать, но и тебя могут убить, и тогда душа твоя отправится на Серые Равнины, и ты никогда не проснешься…
— Все мы когда-нибудь отправимся на Серые Равнины, — равнодушно ответил варвар, — но, конечно, хотелось бы, чтобы это случилось как можно позже.
— Хорошо, — кивнула Мелия, — предположим, ты узнаешь, как уничтожить Незримого. Что мы будем делать дальше?
— Убьем его, — спокойно ответил Конан, и Мелия по качала головой, но на этот раз ничего не сказала. Она поняла наконец, что такой уж он, этот варвар, принимающий жизнь, как она есть, не делая трагедии из возникающих проблем,
— Ты говоришь так просто, словно за стеной нас ждет не демон, вызванный из мрака небытия, а полуживая от старости и побоев собака!
Конан кивнул — ему понравилось это сравнение.
— Примерно так, но если уж говорить о собаках, — он улыбнулся, — я сказал бы несколько иначе — он бешеный пес, хоть и подслеповатый, и с наполовину выбитыми зуба ми, но все еще смертельно опасный затаившейся в нем заразой! Его укусы смертельны, и быть может, мы все по гибнем, пытаясь уничтожить эту тварь — на все воля Митры, и пути его никому не ведомы. Но, зная, что нужно сделать, мы вольны будем выбирать: идти к победе, рискуя погибнуть в бою, или дожидаться смерти здесь, в тишине и уюте!
Зита досадливо поморщилась.
— Я согласна с тобой, но, как и сестра, хочу знать, как ты собираешься действовать.
— Об этом бессмысленно говорить сейчас. Вот когда я увижу свой сон, тогда и станем думать. Быть может, и думать будет не о чем.
Конан посмотрел на спящего Фабиана и пожалел, что тот оказался такой трусливой бабой, и подумал, что, быть может, сон поможет и ему тоже?
А Фабиан вовсе не спал. Он раскинулся в кресле, неотличимый от неподвижного трупа, и слушал, о чем они говорят. Иногда он приоткрывал глаза и смотрел на них, с возрастающим раздражением осознавая, что они не только не смотрят, но даже не вспоминают о нем.
Его притворство оказалось очень полезным. Он понял, что потерял Зиту, причем в тот момент, когда начал испытывать к ней нечто большее, чем простое влечение. То же можно было сказать и о Мелии. Для него не осталось незамеченным, что ее вежливое равнодушие, которое он ощущал на протяжении всего вечера, пропало! Холод во взгляде уступил место искреннему интересу. У Фабиана даже мелькнула надежда, в которой он сам себе боялся признаться, но вот появился этот Конан и разрушил все! Проклятый варвар отобрал у него обеих!
Видя, какими глазами смотрят на киммерийца обе девушки, Фабиан испытывал настоящие муки ревности, от которой желание обладать Зитой, или Мелией, или обеими только усиливалось, а злость росла. И вдруг он со всей отчетливостью понял, что выход прост.
Конан нарушил его планы, значит, Конан должен умереть, и тогда все вернется на круги своя! Но только сделать это нужно осторожно, иначе можно остаться не только без женщины, но и без жизни. И пора прекратить играть роль труса, иначе он настолько опротивеет им, что и смерть варвара ничего не исправит.
Незримый еще не мог дотянуться до сознания человека, тем более сквозь паутину Затха. Воздействие на тонкие струны души, контроль мыслей — все это предполагало близкий контакт, но сильные инстинкты, дергавшие за эти струны, были ему доступны, в особенности потому, что раз уже покорились его неодолимой воле. Была еще женщина, до сознания которой он тогда же сумел добраться, но она оказалась сильнее духом и слабее телом. К тому же на ней не было крови сожранного им человека, а значит, через паутину контакт невозможен.