Слушайте, о волки!
Шрифт:
Этот занимательный экскурс в метазоологию, как поясняет наш специально приглашённый эксперт, был необходим для понимания тех ступеней волшебства, при помощи которых среднестатистический пёс может удерживаться на дворе и на поводке: а это, в свою очередь, даёт внимательному читателю понимание тех механизмов, которые он может наблюдать вокруг себя в ежедневном режиме, и возможность предположить, какое же место ему самому отводится во всём этом. Как мы ещё неоднократно увидим из дальнейшего изложения, любой сеанс магии хорош тогда, когда сопровождается последующим разоблачением; ещё лучше, когда разоблачение предшествует сеансу, поскольку это существенно снижает магическое впечатление от него; а уж для того, кто сам решил взять на себя функцию творца собственной действительности, понимание этих и подобных механизмов выступает просто рабочим инструментом, вроде ножа и топора (ну, или серпа и молота).
Однако даже иллюстрация этих механизмов, даже разъяснение отношения метапсихологии к времени, идеям и материи, и даже определение того,
Эта проблема, прекрасно сформулированная Дэвидом Линчем как «The owls are not what they seem6», состоит в том, что слова значат совсем не то, что они значат. Администратор вся Руси Михаил Сперанский в своё время сказал об этом по-другому: «Слова будут иметь тайную магическую силу превращать мысли, возвышать, понижать, украшать, расширять, стеснять, ослаблять… Они не могут более означить, чем сколько мы им повелим, чем позволит общее согласие умов».
Вся эта глава, собственно, и есть ни что иное, как попытка приведения умов к более или менее общему знаменателю, что, по нашему замыслу, позволит облегчить понимание.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Оно, конечно, правильно: объяснять надо. С людьми вообще сейчас надо разговаривать, время такое. Люди, они как? Им объяснишь, что к чему, с ними поговоришь, – им всё легче. Как говорится, на то вы и власть, на то вам и голова, чтобы людям объяснять. Это раньше можно было так просто, ничего не объясняя…
По ту сторону океана, конечно, совсем жёстко было. Сидит такой американский плантатор в своём просторном бунгало, бюсты его окружают мраморные, статуи: Деметра там, Аполлон… Картины, опять же, на стене. Сам, паразит, белый, как те бюсты вокруг него: а смотрит через веранду на плантацию, где на работе сплошь одни чёрные. И три брата по фамилии Райт, ну или там Макферсон, нанятые им в качестве надсмотрщиков, лениво пощёлкивают бичами… Если же вдруг в ком из рабочих людишек и проснётся воля вольная, и припустится он нетвердыми от голоду шагами бежать прочь – «Фьюить!», разрежет воздух ствол винтовки, «Кукслуксклац!», скажет передёрнутый затвор, «Баммм!», прогремит над морем сахарного тростника выстрел… Догнать даже и не пытаются: нельзя догнать темнокожего бегуна, – и по сию пору так, хоть и стреляют сейчас только вверх, и только из стартового пистолета… Взлетит с края поля испуганная стая ворон, и только пуще защелкают в наступившей тишине бичи: мол, работайте, спринтеры, солнце ещё высоко…
По эту сторону океана, такого, конечно, не было. Придут, бывало, людишки к крыльцу господской усадьбы. Выйдет на крыльцо бородатый барин, пузатый, как тот самовар, от которого его крепостные оторвали: за спиною его двери распахнуты в дом, там, опять же, бюсты мраморные, картины на стенах… Выйдет вперёд толпы выбранный Ефремыч, или Петрович, снимет шапку, помнёт её, болезный, в руках, скажет со слезою: «Барин! Смилостивись: совсем нечем подать-то платить! Соломой скоро питаться будем…» Вспыхнет барин, покраснеет: «Да вы что, окаянные! Порядка не знаете? Бога не боитесь? А ты, Ефремыч?!.. Да я тебя на конюшне!.. Розгами!..» Крякнет Ефремыч и скажет с убежденьем в голосе: «Оно, конечно, и почему бы не посечь? Оно и надо посечь! На то ты и барин, а мы холопы… Порядок – он должон быть».
А сейчас, конечно, время другое: сейчас разговаривают. Я вот как прослышал, что Президент с народом будет говорить, так загодя к телевизору подобрался: чай заварил, мяты добавил, рахат-лукум выложил на блюдце с ободком, всё чин-чинарём. Включил, пощёлкал каналами: вот он, Президент. Говорит со мною, смотрит пристально умными, проницательными, и чуть даже насмешливыми глазами, покачивает с такт сказанному светловолосой своей головой, жесты рукою совершает… на нём галстук красивый, за спиною его гербы, знамёна цветастые, красота!.. Бюстов мраморных с картинами, правда, не видать. Значит, говорит он, я слушаю: только минут через пять-семь доходит до меня, что ни хрена я не понимаю. Ну вот ни слова, вообще. Что, думаю, за непонятица? Вроде и речь плавно течёт, и звук я погромче сделал: а всё одно, не доходит до меня послание Президента… Ещё минут пять послушал, стараюсь изо всех сил, но та же история: он говорит, я не понимаю. Что такое, думаю… Тут как хлопну себя по лбу: ах ты, мать честная! Я ж сдуру американский канал какой-то врубил! С той стороны океана! И президент-то, стало, быть, американский: а я на ихнем-то языке ни бельмеса не знаю!.. Сижу, слушаю, а оно вона-что… Ну, ладно, отлегло: а то совсем уж я перепугался, думал, то ли со мною чего не так, то ли с ним, родимым… Стал искать канал, где Президент по-русски говорит, да не нашёл: видать время трансляции перепутал.
Так вот я и говорю: сейчас время другое, сейчас народу надо объяснять. И вы верно делаете, что объясняете. Люди, они как? С ними поговоришь, они даже если ни хрена не поймут – им всё одно полегчает. Порядок – он должон быть».
Аз Мыслите Есть Наше, истинно так.
(Курс доллара к рублю 1/69 сегодня. Я не меняю, у меня просто окна на обменник выходят).
***
Продолжим. Различия в том, как именно люди понимают слова, и какое значение они вкладывают в одни и те же термины, весьма существенны: иногда даже это приводит к отсутствию понимания в принципе. Даже простенькая фраза «Я тебя люблю», как, наверняка замечал в своей практике любой читатель, в восприятии собеседников может означать совершенно разное: что прекрасно иллюстрируется анекдотом про мужа, который, пройдя точку кульминации и удовлетворённо отвернувшись к стене, на вопрос жены «Ты меня любишь?» недоуменно буркнул «А я что, по-твоему, сейчас делал?»
В известной степени, объяснение и понимание с использованием философского, то есть словесного, аппарата облегчается при использовании табуированной лексики, – что отражено в народном фольклоре фразой «Чтоб даром времени не тратить, я вкратце матом объясню». Но этот метод имеет две особенности, существенно ограничивающие возможность и область его применения. Во-первых, посредством его можно доносить только крайне ограниченные области сакрального ведения, рассчитанные на наоборотников, нулёвок или, как максимум, на скорпионов и волопасов. Во-вторых, и в главных, такой подход не является объяснением в собственном смысле этого слова: он суть просто акт применения боевого НЛП, позволяющий донести знание напрямую в область бессознательного в обход рационального понимания. Что, в свою очередь, обеспечивает выполнение, но не даёт осознания: в то время как задачей жреца является достижение выполнения через осознание, как в формуле obedire cum voluptatem7 (да и вообще, сложно представить себе серьёзную книгу, написанную матом, какие бы ценные сведения в ней не содержались). Поэтому метапсихолог не может себе позволить перейти к такому формату общения с читателем, и вынужден добиваться от него понимания другими способами: думается, попытка изложить материал так, чтобы читатель ощутил резонанс между собственным миропониманием и прочитанным, и смог организовать свои дальнейшие действия с энтузиазмом и приливом творческих сил, заслуживает как минимум уважения.
К счастью, такие способы есть. Проиллюстрируем их, после чего перейдём к заключительному этапу этой главы. Популярный анекдот повествует нам о задании накормить кошку горчицей, полученном немцем, японцем и русским. Как мы помним, немец запихал горчицу кошке в пасть насильно, что в нашем контексте можно сопоставить с актом применения боевого НЛП. Японец решил вопрос помещением горчицы внутрь сосиски, что для нас будет иллюстрировать системное объяснение и научный подход. А вот решение русского намазать кошке горчицей зад и прокомментировать её дальнейшие истерические попытки вылизаться словами «Быстро, добровольно, и с песней!» отнесём к жреческому подходу в рамках гиперборейской традиции (что, собственно, совершенно логично с учётом географии создания самого анекдота). Дальнейшее наше изложение будет представлять собой комбинацию двух последних способов: от первого подхода решено отказаться по уже указанным причинам.
Кстати, реализованная нами необходимость рассказать два анекдота в пределах последних двух страниц неизбежно приводит нас и к необходимости кратко прокомментировать вопрос использования для объяснения устройства мира такого инструмента, как метафоры: то есть притчи, сказки и анекдоты.
Проблема объяснения «эзоповым языком», по принципу «Сказка ложь, да в ней намёк – добрым молодцам урок», состоит именно в том, что никаким уроком ни для каких молодцев такой способ объяснения не является последние примерно две с половиной тысячи лет, то есть в течение всей ночи Сварога. Как мы помним по Генону, этот период усиления контртрадиции характеризуется, в том числе, и резким падением уровня интеллекта: причём не только способности поднимать свой индивидуальный интеллект до превосходящих его уровней роевого коллективного интеллекта семьи, стаи, народа и так далее (этот вопрос подробно рассматривается нами в отдельной главе), но даже способности адекватно соображать в пределах своего индивидуального, личного интеллекта. Мир, в котором IQ со значением 90 объявлен «нормой», условным нулём, вокруг которого собрано две трети населения, безусловно, не просто катится в пропасть, а уже давно и прочно в этой пропасти обосновался: и ведь эти показатели характерны для, так сказать, только трезвого ума. А поскольку большее количество электората, независимо от его географической локализации, перманентно пребывают либо в состоянии действующего изменения химической среды мозга, либо в состоянии отходняка разной степени тяжести, этот коэффициент смело можно уменьшать ещё на десяток-другой единиц. В такой ситуации предположение, что кому-либо что-либо можно объяснить при помощи притчи или сказки, неизбежно наталкивается на простой медицинский факт: IQ в районе 70-75 является порогом неспособности понимать метафоры в принципе, что является одним из клинических признаков для диагноза по МКБ-10.