Служба - дни и ночи
Шрифт:
Летние дни долгие. Но особенно долго тянутся они, когда с нетерпением ждешь вечера.
Ветров лежал на сеновале, уставившись глазами в соломенную крышу. «Все ли сделано? — мысленно задавал он себе уже десятый раз вопрос. — Кажется, все правильно».
Услышав от Лепетюхи слова о жертве, Славук и Марфа должны обязательно посмотреть на место захоронения Раховского. А когда они придут туда, то можно будет и брать их. А затем обыск, причем самый тщательный. В районном центре уже ждут вызова эксперты, которые примут участие в обыске, отыскании трупа и следов преступления. Главное, чтобы Лепетюха не
На рынке
Был воскресный день. На огромной площади на окраине небольшого районного городка толпились люди. Слышались визг свиней, ржание лошадей, кудахтанье кур. Базар был в самом разгаре. Людей было много. Одни приехали и пришли сюда, чтобы продать, другие — купить. Правда, попадались и такие, кто пришел сюда просто так, как говорится, на людей посмотреть и себя показать. Но таких было мало, большинство — это те, кто имел какой-то интерес или цель.
В ряду, где продавались лошади, пожилой цыган весело торговался с крестьянином. Цыган применял все свое искусство, чтобы убедить хозяина лошади в том, что его лошадь и стара, и больна, и хрома. Он состроил на лице брезгливую гримасу, взял кончиками пальцев хвост лошади, чуть приподняв его, сказал:
— Вот видишь, уже не хвост у нее, а огрызок, а ты говоришь, что кобыла молодая. Если это так, то моя теща еще девочка.
Он небрежно опустил хвост и снова зашагал вокруг лошади, оценивающе осматривая ее.
— Нет, не стоит она таких денег, не стоит, — вдруг он подскочил к продавцу, — слушай, хозяин, давай не по-твоему и не по-моему, выбирай любую половину, и айда вон туда, видишь, где уже покупки замачивают, я угощаю. Как, договорились?
Недалеко от места торга стояли двое. Старик и мужчина помоложе. Они были разными по возрасту, но удивительно похожи друг на друга. Одного роста, одинаковые длинные крючковато-мясистые носы, настороженные, злые глаза. Они не стали дожидаться конца торга, за которым молча наблюдали, и двинулись дальше, туда, куда показывал рукой цыган — к небольшой лавке, где продавали спиртные напитки.
Мужчины подошли, остановились, молча смотрели на людей, толпившихся у прилавка. Они не торопились подходить к толпе и минут пятнадцать наблюдали за происходящим. Это были Славук и его сын Антон. Наконец старик легонько подтолкнул сына в бок и тихо сказал:
— Ну, что, Антон, начнем?
И, не дожидаясь ответа, двинулся к толпе. Его глаза отыскивали нужного им человека. Славук знал, что тот человек здесь, среди любителей замочить покупку или желающих выпить за чужой счет.
Вскоре его глаза остановились на мужчине.
— Вот он! — выдохнул Славук и повернулся к сыну. — Подойдем, только не дрейфь, веди себя так, как будто с ним давно знаком.
Они подошли к стоявшему среди выпивших мужчине. Славук хлопнул его по плечу:
— Миша, здорово!
Миша был высокого роста, но до того худой, что одежда болталась на нем, как на вешалке. Он посмотрел на подошедших безразлично-потухшим взглядом голубых глаз и негромко ответил:
— Здоровы!
— Я смотрю, ты уже на взводе, а то хотел предложить бутылку на троих раздавить, — Славук указал рукой на сына. — Встретились мы с другом и видим: ты один скучаешь.
Михаил несколько оживился, но в глазах таилась недоверчивость.
— И что, у вас деньги есть?
— Ради тебя найдем.
— Ну, тогда пошли! — решительно заявил Михаил и первым двинулся к лавке.
Славук не зря разыскивал этого человека. Десять лет назад у Трубкина неожиданно заболела и вскоре умерла жена. Детей у них не было, и остался Трубкин один. У него не было ни друзей, ни родственников. Горевал и веселился сам. Постепенно смирился со своим одиночеством и теперь уже не представлял свою жизнь иной.
Славук узнал о нем несколько дней назад, издали осмотрел его хибарку, стоявшую на краю районного городишка, осторожно выпытал у соседей, что он собой представляет, и понял, что лучшей кандидатуры для осуществления своего замысла ему не сыскать. Славук однажды дождался Трубкина и посмотрел на него. Его удовлетворило и то, что Трубкин был почти одного роста с Антоном.
Следующим шагом было знакомство с Михаилом, а там — как сложится. Славук хотел уговорить Трубкина продать свою конуру и объявить знакомым и соседям, что он уезжает куда-нибудь далеко.
Но это были планы, и чтобы они обратились в реальность, отцу и сыну Славукам предстояло действовать.
Славук протянул Трубкину пятерку:
— Иди, купи, тебе без очереди дадут.
Трубкин был уже изрядно пьян и действовал с присущей пьяным людям наглостью. Бесцеремонно расталкивая плечом людей, активно действуя локтями, он пробился к прилавку, возвратился с тремя бутылками вина и, запыхавшись, спросил:
— Где выпьем?
Старший Славук держал себя с Трубкиным так, словно был давно уже знаком. Расчет был прост и точен: Трубкин, будучи почти ежедневно пьяным, не мог помнить всех своих собутыльников, а такая линия поведения Романа Славука давала возможность быстрее сблизиться с Михаилом, установить нужный психологический контакт и сразу же приступить к главному — убедить Трубкина уехать с Антоном. Поэтому он предложил пойти к Трубкину на квартиру.
Дом Михаила был старым, запущенным и маленьким. Небольшая кухня-прихожая с давно некрашенной печью, две комнатушки. В первой стоял грубо сколоченный стол, три полуразвалившихся стула и длинная деревянная скамья. Во второй комнате были широкая двухспальная кровать и этажерка, на которой лежала пожелтевшая бумага.
Славуки уселись за стол, а Трубкин вышел из дома. С огорода он принес зеленый лук, свежие огурцы, потом положил на стол кусок сала, хлеб, поставил соль в блюдце и стаканы. После этого удовлетворенно оглядел стол и предложил:
— Ну, что, нальем.
Старший Славук налил по полному стакану, чокнувшись, все трое осушили их и взялись за закуску.
— Давно тебя, Миша, знаю, смотрю на то, как тебя жизнь обидела, и думаю, неужели у тебя нет родных или хотя бы близких друзей, которые в трудную минуту на помощь тебе могут прийти?
Трубкин молча взял кусочек сала, обмакнул перо зеленого лука в соль и, прожевав все это, ответил:
— Нету у меня ни родственников, ни друзей, да и на хрена они мне? Только возня с родственниками... Ну, а что касается друзей, то сам знаешь — им нужен человек с деньгами, а их у меня нет: в хате пусто, в карманах дыры.