Служба ликвидации
Шрифт:
Что-то грузно шлепнулось на пол.
Благополучно покинув Станцию управления орбитальной космической группировкой, синий фургон мчался по шоссе, покачиваясь на неровностях дорожного покрытия. Баркас чувствовал себя так, словно с головой окунулся в жидкое дерьмо. Он в жизни еще никого не убивал, хоть и трояк «до звонка размотал», и вдруг в одночасье стал убийцей. Мучительно и неспешно к нему возвращалось ощущение реальности происходящего и осмысление возможных последствий. Из всего вытекало следующее: Баркас вляпался в убийство военнослужащих при исполнении, в проникновение на военный
«Вариантов нет. Надо спасаться», – стучало в висках.
Впереди замаячил ярко освещенный оазис бензоколонки.
– Давай зальемся, – как можно более спокойным голосом сказал Баркас и, включив поворотник, замер в ожидании ответа.
Пилат кинул взгляд на приборную панель: стрелка бензина повисла на уровне менее трети шкалы. Подозрений не возникло.
– Давай, только скорее, – разрешил он, по привычке внимательно оглядывая территорию пустой заправки.
С каждым часом приближался рассвет.
Фургон подкатил к колонке с числом 93 и остановился. Надеясь на фортуну и свой нехитрый план, Баркас вытащил деньги и протянул их Пилату:
– Заплати за двадцатыми, а я бак открою.
Тот не почувствовал подвоха и сгреб две мятые купюры в большую ладонь. Заметив торчащую из кармана Баркаса рукоять пистолета, Пилат напомнил:
– Пушку оставь, заметят.
Баркас выполнил просьбу, оставив оружие на сиденье. Потом обошел машину слева и приблизился к люку бензобака. Он даже не сказал, какой нужен бензин…
Легко спрыгнув, Пилат пошел к скучающей операторше АЗС. В большом зарешеченном окне, словно в витрине магазина, зевала сонная заправщица и без интереса смотрела на приближавшегося к ней клиента.
– Сколько вам? – громко прогнусавило переговорное устройство.
– На все, хозяйка! – улыбнулся Пилат, по привычке заглянув в экран ее компьютера. Разгладив помятые купюры, он положил их в выдвижной лоток.
Сзади хлопнула дверь фургона. Пилат не оглянулся и не придал этому значения. Это был просчет, вторично нарушивший его стройный план. Может, Баркас что-то в машине забыл…
Устоявшуюся тишину разорвал внезапный визг стартера и рокот запустившегося двигателя. Эти звуки не вписывались в размеренное течение ночи и могли обозначать лишь очередной срыв – нештатную ситуацию. Неужели патруль?
Пилат резко обернулся.
Баркас с перекошенным от страха лицом сидел за рулем фургона. Мгновенная
– Ты что, Баркас? – тихо и растерянно произнес он, не уверенный до конца. – Подожди…
Баркас торопился. Руки словно одеревенели и не слушались, но рваным движением он все-таки воткнул скорость и с дикой перегазовкой отпустил сцепление. Водила знал: если мотор заглохнет – ему конец.
Машина взревела, задрожала, будто от страха, вместе с хозяином, но, набрав обороты, пошла. Пронзительно и истошно взвыла резина, задымилась, провернувшись на месте, и, зацепившись за асфальт как за последнюю надежду, выдернула машину с площадки.
– Ты что, Баркас! Стой!! Стой, зараза!!! – закричал Пилат.
Переходя на бег, он выхватил оружие и, стреляя на ходу, бросился за фургоном. Обежав колонку, Пилат выскочил на шоссе… но расстояние неуклонно увеличивалось.
Вечерняя пробежка не имела смысла.
Пилат остановился и, прицелившись с двух рук, один за другим послал свинец вслед удаляющейся машине… Но это был жест бессилия. Красные огни габаритов стремительно удалялись, растворяясь в чернильной темноте, пока совсем не исчезли.
– Черт!!! Черт!!! Черт!!! – как раненый зверь, страшно кричал Пилат, возвращаясь обратно. – Сволочь!!!
Он с такой силой сжал стальную рукоятку пистолета, что, казалось, металл вот-вот расплавится и потечет, обжигая каплями асфальт.
Парень в синем комбезе нефтяной компании деловито вышел из вагончика АЗС и направился к колонке. Этим простым действием, предусмотренным должностными обязанностями, он совершил непростительную глупость. Ни любопытство, ни даже выполнение служебных обязанностей ни в коей мере не могли оправдать тот риск, которому он себя подверг. Лишившись защищающего от пуль укрытия и оставшись один на один с вооруженным человеком, техник оказался беззащитен.
Пилат вернулся к окошку. Увидев испуганно бегающие глаза девушки-заправщицы, он спокойно и размеренно сказал:
– Я не заправился, хозяйка. Давай деньги обратно.
Девушка торопливо погрузила мятые купюры в железный лоток и с противным скрипом выдвинула на улицу…
Но Пилату были нужны вовсе не деньги. Его изощренный ум работал в другом направлении, он был настроен на разрушение.
Пилат осмотрел окно, отыскивая подходящее отверстие, но оно было бронировано и зарешечено. Отверстий нет – только бесполезный кругляш переговорника. Из пистолета эту крепость не пробить, но и оставить свидетельницу Пилат не мог.
Взяв деньги, он снова обратился к заправщице:
– Можно от вас позвонить?
Девушка испугалась еще больше и лихорадочно замахала руками:
– Нет, нет, что вы! От нас звонить нельзя! Нам запрещают!..
– В самом деле? – невозмутимо поинтересовался террорист и показал пистолетом на колдовавшего у колонки паренька. – Хорошо. Пойду, спрошу у него. Но не вздумай поднимать тревогу!
Заправщицу парализовал страх.
– Эй! Там тебя зовут, – окликнул парня Пилат. Ткнув ему в бок глушитель пистолета, он приказал: – Скажи, чтобы эта сука открыла!