Служба оперативного оповещения
Шрифт:
— Простите, но я все еще не могу до конца понять — это что, угроза? Что вам от меня нужно?
— Да бог с вами, Николай Николаевич. — Впервые с начала разговора в трубке послышалось что-то, похожее на короткий смешок. — Мы просто хотим поделиться с вами информацией, которая у нас имеется.
— Ну?
— Все. Я выполнил свою обязанность, и если у вас больше нет никаких вопросов…
— Постойте, как это? — торопливо затараторил Назимов. — Конечно же, у меня есть вопрос! У меня полно вопросов!
— Я
— Отуда у вас информация о том, что я сегодня умру?
— В нашей службе не принято разглашать источники информации. Но поверьте мне, они заслуживают доверия.
— Меня собираются убить?
— Нет, вы умрете естественной смертью.
— Чепуха! — возмущенно воскликнул Назимов. — Мне всего тридцать пять! И, не считая язвы, никаких особых проблем со здоровьем!
— Это вы так считаете, — невозмутимо ответил голос.
— То есть вы хотите сказать, что меня в одночасье сразит некий неизвестный мне недуг?
Ответа на этот вопрос не последовало.
— А если я обращусь за помощью к врачу? — снова спросил Назимов.
— Если бы у нас было хотя бы малейшее сомнение в том, что все произойдет именно сегодня, мы не стали бы понапрасну вас тревожить, — ответил представитель Службы оперативного оповещения.
— То есть вы хотите сказать, что у меня нет ни малейшего шанса?
— Увы.
— В таком случае какой же смысл в вашем оперативном оповещении?
— Мы решили, что вам необходимо время для того, чтобы завершить некоторые дела.
— Что вы имеете в виду?
— Простите, но вы сами должны решить, что вам необходимо сделать в последний день жизни, — вежливо ушел от ответа собеседник.
— Так, значит…
Назимов снова провел ладонью по лбу, который на этот раз оказался абсолютно сухим.
У него не было ни малейших сомнений в том, что все происходит на самом деле, но в несомненную истинность утверждений незримого собеседника поверить было все еще трудно. Хотя, с другой стороны, разговор, который они вели, отнюдь не походил на шутку. Тогда в чем же смысл?
Трудно было не столько поверить в существование некой тайной Службы оперативного оповещения, сколько смириться с мыслью о неизбежности собственной смерти.
Нет, вообще-то смириться с ней, конечно же, было можно. Иначе как живут все люди на Земле? Но только не сегодня. Сегодняшний день явно не располагал к мыслям о смерти.
Мысли о смерти посещали Назимова и прежде, но только в качестве абстрактных, в высшей степени неопределенных образов. И совершенно неожиданным было то, что они вдруг нашли свое воплощение в звуках вежливого голоса из телефонной трубки.
— И что же, вы всех так оповещаете? — спросил Назимов только для того, чтобы продолжить разговор.
У него вдруг появилось
— Конечно же, нет, — ответил голос с другого конца телефонной линии. — Люди ведь совершенно по-разному реагируют на известие о собственной смерти. Мы оповещаем только тех, кто, по нашему мнению, не впадет в бессмысленную панику, а сможет правильно распорядиться оставшимся у него временем.
— А почему бы не оповещать людей пораньше, чтобы они имели возможность что-либо предпринять?.. Как-то изменить свою судьбу?
— Это невозможо, — коротко ответил голос в телефонной трубке.
Сказано это было таким тоном, что Назимов сразу же понял, что задавать какие-либо дополнительные вопросы бессмысленно.
— Понятно, — произнес он упавшим голосом. — Значит, на мой счет у вас нет никаких сомнений?
— К глубокому моему сожалению, должен повторить, что это так.
— Вы можете назвать мне точное время, когда это произойдет?
— Нет. Но день в вашем распоряжении.
— И на том спасибо, — машинально съязвил Назимов.
— Еще вопросы?
— Да, пожалуй… — Назимов ненадолго задумался. — Вы можете что-нибудь сказать мне о загробной жизни?
— Нет.
— Но, в принципе, она существует?
— Я не уполномочен отвечать на подобные вопросы.
— Ну да, — криво усмехнулся Назимов. — Скоро я сам обо всем узнаю.
— Не стоит воспринимать все с такой мрачностью, Николай Николаевич, — попытался ободрить его голос представителя Службы. — Смерть является такой же естественной составной частью жизни, как и рождение.
— Неплохое утешение для тех, у кого впереди еще лет тридцать беззаботной жизни, — ответил на это Назимов.
— Извините, Николай Николаевич, но изменить что-либо не в моих силах.
— Я понимаю, — тихо ответил Назимов.
— Вы хотите еще о чем-нибудь спросить? — Вопрос был задан так, чтобы Назимову сразу же стало ясно, что все ответы, которые можно было, он уже получил.
— Нет, — коротко ответил Назимов.
— В таком случае позвольте с вами попрощаться.
— Конечно.
В трубке что-то негромко щелкнуло, после чего послышались частые гудки отбоя.
Назимов еще какое-то время подержал трубку возле уха, словно надеясь, что сквозь гудки снова прорвется голос представителя Службы оперативного оповещения, затем как-то странно посмотрел на ту ее часть, откуда доносились звуки, после чего осторожно положил трубку на рычаг.
Впервые в жизни он пожалел, что не обзавелся телефоном с определителем номера. Хотя, если разговор с представителем Службы оперативного оповещения был не шуткой, он, конечно же, без труда мог найти способ скрыть свое местонахождение.