Служебный роман
Шрифт:
Самохвалов и Новосельцев ехали в лифте.
– Калугина о тебе невысокого мнения, считает тебя посредственностью! – говорил Самохвалов.
– Думаю, она права... – усмехнулся Новосельцев.
– Я понимаю, ирония – маска для беззащитных. И все-таки нужно найти к Калугиной подход. В чем ее слабое место?
– У нее нет слабых мест! – грустно сказал Новосельцев.
– Она немолодая, некрасивая, одинокая женщина, – задумчиво продолжал Самохвалов.
Друзья вышли из учреждения на улицу.
–
Самохвалов подошел к своим «Жигулям» и с гордостью показал на них жестом хозяина. Новосельцев перевел глаза с Самохвалова на автомобиль и обратно и подчеркнуто радостно всплеснул руками.
Самохвалов нежно погладил крышу машины.
Новосельцев «не находил» слов и только мимикой показывал, как он восхищен тем, что Самохвалов – собственник машины!..
...Калугина вышла из кабинета в приемную.
– Вера, купили новые сапоги?
– Еще не решила. Идут они мне? – спросила Верочка, поднимая обутые в обновку ноги.
– Очень вызывающе. Я бы такие не взяла, – сказала Калугина, а в дверях добавила: – А на вашем месте поинтересовалась бы сапогами не во время работы, а после нее!
– Значит, надо брать! – подытожила Вера после ухода руководительницы.
На улице Калугина директорским взглядом увидела лодырничающих Самохвалова и Новосельцева.
– Юрий Григорьевич, я в министерство. Может быть, не вернусь, – сказала Калугина, проходя мимо друзей. – Товарищ Новосельцев, займитесь наконец отчетом!
– Людмила Прокофьевна, не забудьте, вечером я вас жду! – крикнул Самохвалов вдогонку Калугиной.
Та в ответ согласно кивнула и уселась в свою персональную машину. Машина рванулась с места.
– Если б ты знал, Юра, до чего я ее боюсь! – глядя вслед уехавшей Калугиной, признался Новосельцев.
Но Самохвалов не слушал. В его голове созревала какая-то идея.
– Сегодня я отмечаю вступление в должность. Давай тоже приходи и, пользуясь домашней обстановкой, попытайся наладить с Людмилой Прокофьевной контакт. Поухаживай за ней немножко. Если я представлю ей твою кандидатуру еще раз, она просто зарычит.
– Как же за ней ухаживать, если она будет рычать? – наивно спросил старший статистик Новосельцев.
– Нет, это хорошая мысль. Отнесись к ней как к женщине! – Самохвалов явно увлекся своим планом.
Но Новосельцев продолжал артачиться:
– Я не могу, это слишком. Ухаживать ради карьеры – некрасиво и непорядочно.
– Я же не предлагаю тебе ухаживать за ней всерьез, с далеко идущими намерениями, – уговаривал Самохвалов. – Так, слегка приударить!
– Никакая должность на свете не заставит меня за ней ударять, – упрямый Новосельцев стоял на своем. – Лучше я к тебе не приду, а ты позови Олю, а то ей будет обидно, что меня ты звал, а ее нет!
– А зачем Олю! – поморщился Самохвалов. –
На улице появилась Шура с папкой в руках.
– Я уже платил, – поспешно предупредил Новосельцев.
– Вы наш новый зам? – бесцеремонно спросила Шура.
– Я, а что? – Самохвалов был озадачен. Шура достала из папки ведомость:
– У Маши Селезневой прибавление семейства. Вносите пятьдесят копеек!
– Какая прелесть! – улыбнулся Самохвалов и полез в карман за деньгами...
...На вечеринке у Самохвалова гости уже отвалились от стола и разбрелись по квартире в ожидании чая и сладкого. Среди гостей были Калугина, Ольга Петровна, Новосельцев, начальник отдела общественного питания Бубликов, начальник местной промышленности Боровских, их жены и еще несколько безымянных статистических личностей. Жена Самохвалова убирала со стола грязную посуду. Новосельцев охотно помогал ей, курсируя на кухню с тарелками и блюдами. Роскошный заграничный проигрыватель выдавал модную мелодию.
В кабинет хозяина вошли Калугина и Самохвалов.
– У вас уютно. И ваша жена мне понравилась, – желая сделать приятное своему заместителю, говорила Калугина.
– Тут наши вкусы совпадают, – улыбнулся Самохвалов.
– Я надеюсь, наши вкусы совпадут и в работе, – усаживаясь в кресло, намекнула Калугина.
Самохвалов предложил ей кипу заграничных журналов, достал из пачки «Кента» сигарету и прикурил от электронной зажигалки.
– Возвращайтесь к гостям, Юрий Григорьевич, а то им без вас скучно!
– Как это я брошу вас одну? – любезно возразил хозяин.
– Я тут отдохну, полистаю журналы, – сказала Калугина. – Я устаю от шума. Не заботьтесь обо мне...
Самохвалов покорно удалился в большую комнату и подозвал Новосельцева:
– Толя, весьма удобная ситуация. Людмила Прокофьевна там одна, отдыхает.
– Пусть отдыхает, я не буду ей мешать! – быстро сориентировался Новосельцев.
– Не валяй дурака! – Самохвалов отобрал у друга стопку грязных тарелок, поставил их на стол, сунул Новосельцеву в руки поднос и поставил на него два бокала. – Пойди, угости ее коктейлем!
– Ты хозяин, ты и угощай! – сопротивлялся Новосельцев.
Самохвалов понизил голос:
– Конечно, она пугало, ее можно выставлять на огороде, но ты смотри не на нее, а в сторону!
– Ничего не поможет. Она все равно меня не назначит!
С обреченным видом Новосельцев взял поднос, подошел к двери в соседнюю комнату и остановился в сомнении.
– Ну как, Оленька, настроение? – обратился Самохвалов к Ольге Петровне.
– Шикарно живешь, Юрка! – обводя рукою комнату, сказала Ольга Петровна. Сзади них был виден Новосельцев, мучимый сомнениями.