Служили два товарища
Шрифт:
Лазарев спросил:
– Так что, Жора с Пахомом завалили и водилу, и проститутку?
– А что им оставалось делать? Скворцова убить, а шлюху отпустить?
– Другую машину не могли найти?
– Нет! Не могли! Но что вас смущает, Валерий Михайлович?
– Трупы! Вот что!
– Их не найдут!
– Уверен?
– Уверен!
– Я выпью! Ты будешь?
Макеев отказался:
– Нет! Мне еще до своей хаты ехать! Дома выпью.
– Как хочешь!
Лазарев налил себе стакан коньяка. Залпом выпил, закусив долькой лимона. Поморщившись, вернулся к столу:
– Какая все же гадость коньяк!
– Так приняли
– В следующий раз так и сделаю. Продолжай!
– Закончив с ментами, созвонился с другом из МВД. Он обещал информировать нас о ходе следствия. После чего поехал к Картаевым. Встретил меня пьяный Паша!
Лазарев взглянул на подельника:
– Пьяный? Когда он, сучок, успел нажраться? При мне был трезв. Трезв и напуган.
– Вот и залил водкой испуг свой! После того, как вы уехали.
– Он, мудак, доиграется. В самый ответственный момент может загубить дело. Надо как-то повлиять на него. А то наломает придурок дров.
Макеев проговорил:
– Ничего, Валерий Михайлович. Все будет нормально. Завтра я еще поговорю с ним. Хотя этого можно и не делать. Людмила не обращает на Пашу внимания. Видимо, уже вычеркнув его из своей жизни.
– А она не подаст на развод в ближайшие дни?
– Нет! Не думаю! Не до этого будет. Похороны, девять дней, сорок. А вот потом обязательно подаст. Людмила не станет жить с Пашей. Это очевидно. Но мы опередим дочь покойного босса.
Лазарев, погладив подбородок, спросил:
– А что за идея пришла тебе в голову, из-за которой я не должен был общаться с Людмилой?
– Идея неплохая, но ее реализация требует тонкой игры. И я уже начал эту игру.
Лазарев поморщился:
– Ты можешь объясняться человеческим языком?
– По вашему, я по-собачьи лаю?
– Не передергивай. Говори понятней!
– Сейчас я скажу вам только одно: у меня есть план, как сделать Пашу единственным наследником всего состояния Богданова. И при этом нейтрализовать Людмилу так, что ее гибель не вызовет никаких подозрений, даже на фоне смерти отца. Подробности плана я изложу позже.
– Но ты сказал, что уже начал игру?! Я должен знать, что это за игра.
– Конечно! Вы же теперь босс!
– Вячеслав! Давай по существу!
– О’кей… босс!
Макеев, закурив сигарету, поведал Лазареву суть своего разговора с Людмилой. Выслушав подельника, вице-президент какое-то время недоуменно смотрел на него. Затем, повысив голос, спросил:
– За каким чертом ты посеял в Людмиле сомнения насчет несчастного случая? Зачем ты сделал это? Теперь она точно вобьет себе в голову, что отца завалили. А кто мог организовать убийство? Кроме конкурентов, которые никак себя не проявляли? Ты, да я, да мы с тобой. И еще Паша, муженек ее. Ты не понимаешь, как подставил всех нас? И эту подставу называешь игрой? Да какая это, на хрен, игра?
Макеев резко оборвал начальника:
– Успокойтесь, Валерий Михайлович. Прекратите истерику и слушайте дальше. Или мне, может быть, уйти? Все остальное вы сделаете сами? Вместе с хлюпиком Картаевым?
Лазарев выставил перед собой ладони:
– Ладно, ладно, все, успокоился. Продолжай!
Он нагнулся за бутылкой, но Макеев отставил ее в сторону:
– Валерий Михайлович, или мы будем разговаривать, или вы будете пить. Без меня. Выбирайте.
– Ну, хорошо. Оставим спиртное.
– Так-то лучше! Сейчас Людмила находится в таком состоянии,
Лазарев усмехнулся:
– А вот в этом как раз нет ничего удивительного. Какую цель преследует альфонс? Получение максимальной для себя выгоды от связи с женщиной. Причина, которая толкнула Пашу на предательство тестя и жены, банальна – алчность. Он быстро просчитал, что, продолжая оставаться всего лишь мужем богатой, но умной супруги, не получит того, что хотел бы иметь. Больших денег, баб, развлечений, а главное – свободы. И одновременно послушной жены, которая закрывала бы на его разгульную жизнь глаза. А вот избавившись от нелюбимой властной супруги и грозного тестя, став наследником их состояния, он может реально получить то, о чем мечтает. Поэтому Паша без особых раздумий согласился на мое предложение подмять империю Богданова. Понятно, что особой пользы от Картаева не будет, но это от него и не требуется. Нам он нужен в роли наследника. А после того как приберем к рукам компанию и состояние Богданова, то еще посмотрим, как с ним поступить. В принципе, можно и к семье отправить. На небеса.
– Не думаю, что это верное решение, но сейчас преждевременно обсуждать будущее Картаева. Сейчас надо готовить акцию по устранению Людмилы. А для того чтобы подготовка шла спокойно, необходимо контролировать дочь Богданова. И контроль этот буду осуществлять я. Но он возможен лишь при условии полного доверия ко мне со стороны Людмилы. Поэтому я и подбросил ей информацию, ставящую под сомнение версию несчастного случая. Информацию, которая частично может найти и официальное подтверждение в ходе следствия. Необходимо заставить Людмилу бояться. Видеть в бывшем ближайшем окружении покойного отца потенциальных предателей, представляющих для нее и для ее ребенка реальную угрозу. И в то же время верить мне, как единственному человеку, способному защитить ее. Если нам это удастся, то в дальнейшем с ее устранением проблем не возникнет. Как не возникнет и проблем с разводом. Людмила ничего не должна делать без согласования со мной! Теперь понятны мотивы предпринятых мной действий?
Лазарев сощурил глаза:
– А ты страшный человек, Вячеслав Александрович! Похоже, я недооценивал тебя.
Макеев усмехнулся:
– Ну какой я страшный, Валерий Михайлович? Я человек дела, не более того. Хотя со мной лучше дружить, нежели враждовать. У меня гадкий характер, Валерий Михайлович. Я не умею прощать! Это вам не мешает знать… Так, для сведения! И для выстраивания добрых отношений в дальнейшем.
Вице-президент компании проговорил:
– Я запомню твои слова, Вячеслав Александрович.
– Это как угодно. Ну вот, у меня, кажется, все! Надеюсь, теперь вам ясна моя позиция. Ну, а конкретный план устранения Картаевой мы обсудим позже, когда подойдет время второго главного этапа нашей совместной деятельности по захвату компании. Я представлю его в мельчайших подробностях.
– Хорошо!
– Вы возьмете на себя организацию похорон Богданова?
– Да! И завтра же!
– Понятно! Ну, что ж, пора и честь знать!
– Ты славно потрудился, Вячеслав Александрович. Отдыхай!