Служу Советскому Союзу 3
Шрифт:
А что? Мне же Зинчуков сказал не выделяться из общей массы. Но вот как раз вся общая масса будет подобной праздничной и красивой.
В процессе бритья в мою дверь постучали. Вроде бы и не было в этом ничего такого, но… Надо сказать, что снятую на выделенные деньги квартиру никто за три месяца не беспокоил.
То есть я приезжал к Марии Петровне, престарелой хозяйке квартиры, привозил ей деньги и обязательный торт. Всегда покупал ту самую легенду под названием «Киевский». Не могу не сказать, что это действительно была феерия вкуса и лучшее украшение любого праздничного
Мы сидели за чаем порой не меньше часа, я слушал истории из военного прошлого старшего лейтенанта Галкиной, слушал внимательно и с интересом. К тому же я знал, что Мария Петровна иногда звонит своей соседке и интересуется состоянием квартиры. Но та неизменно отвечала, что всё аккуратно, что музыка не играет, гостей нет. Молодой вежливый и весьма обходительный человек готовится к экзаменам.
Надо ли говорить, что Мария Петровна была без ума от такого квартиранта и поэтому никогда не приезжала с проверками?
И соседи старались не беспокоить, хоть любопытствующие взгляды я чувствовал спиной.
А вот на тебе… Постучались…
Я притаился, но стук раздался ещё раз. Громче. Словно человек за дверью знал, что я дома, и стремился достучаться во что бы то ни стало.
Что же, надо посмотреть – кто так настойчиво спешит нарушить покой одинокого молодого человека?
Я на цыпочках подкрался к глазку и аккуратно заглянул в стеклянный кругляшок. На моих щеках ещё белела мыльная пена, которую я перед этим старательно взбивал помазком в стакане. Невольно стер её концом свисающего с шеи полотенца.
– Открывай, Михаил, свои, – сообщил мне стоящий за дверью Зинчуков. – Дядя Вова из Владивостока приехал.
Он смотрел прямо в глазок и явно увидел изменение света в отверстии. И сказал так не просто для красного словца, а на всякий случай – чтобы возможные посторонние уши восприняли нужную информацию.
Я открыл и посторонился, пропуская его внутрь:
– Дядя Вова! Вот это сюрприз! Как же ты тут?
Сказал я это тоже для возможных ушей. Зинчуков стоял чуть сгорбившись, рубашка мятая, парусиновые штаны слегка обвисли, как будто в них до этого пару дней спали. Плащ, перекинутый через левую руку, мягко лежал на дорожном чемоданчике. Мешки под глазами Зинчукова лучше всего говорили о его состоянии. Но я не мог не спросить. Нужно было отыграть роль.
– Проездом, на пару дней. Позволишь остановиться или в гостиницу прогонишь?
– Конечно-конечно, заходи, – посторонился я, пропуская его в квартиру.
После этого закрыл дверь и повернул ключ в замочной скважине.
– Ну, показывай, где тут можно упасть? Спать хочу неимоверно… Прямо хоть спички в глаза вставляй. Так куда? – спросил Зинчуков и уставился на клочки пены на полотенце. – О, а ты чего это? Куда-то собираешься?
Я махнул рукой в сторону дивана:
– Можно там лечь. А я собираюсь на посвящение в студенты. Всё-таки прошел все экзамены, как вы и просили. Кстати, а зачем я туда
– Миш, Борь, Сень, – зевнул Зинчуков, поставил чемодан на пол и положил на него плащ. После этого он разулся и прошел в комнату. В ноздри ударил запах ношеных носков. Зинчуков увидел, что я невольно скривился и стянул носки с ног. Вытянулся на диване, потянулся и, уже засыпая, проговорил. – Давай все вопросы потом? Сейчас вообще башка не варит. После всего, что мы вложили в Чили, так бездарно всё просрать…
Мой гость закрыл глаза, а через секунду уже начал мерно дышать. Я только покачал головой, вытащил из шкафа сложенное покрывало и накрыл «дядю Вову из Владивостока». Судя по всему, добиться от него сейчас ничего невозможно. Ладно, когда проснется, тогда обо всём и расспрошу.
Мне же надо было продолжать готовиться и начипуриваться!
Глава 5
Я пришел к ДК Кирова на Васильевском острове даже раньше, чем планировал. Всё-таки привычка выходить заранее (потому что автобус может быть забит, а в следующем тоже не найдется мест) порой играет на руку. Автобус пришел вовремя, да и на метро я доехал без особых проблем.
Длинное здание ДК с двумя выступающими вперед строениями чем-то напомнил мне плитку шоколада. Такое же ровное, прямоугольное, выпуклое и радующее глаз.
Артем Григорьевич Зинчуков так и не проснулся, когда я ушел на посвящение. Он крепко спал и не проснулся даже на запах жареной яичницы с колбасой. Впрочем, я честно оставил половину сковороды и хлеб с молоком. Если проснется в моё отсутствие, то запросто сможет заморить червячка до моего прихода.
На площади уже собралось немало народа. Я заметил обворожительно улыбающуюся Тамару, которая стояла поодаль с нарядно одетыми мужчиной и женщиной. Подходить не стал, просто издали помахал рукой. Тамара заметила и помахала в ответ. Женщина тут же что-то спросила у неё, глядя на меня. Тамара ответила. Взгляд женщины был особенным – оценивающим. Так смотрят на возможного зятя…
Может и правильно, что я не подошел. Испытать неловкость от знакомства мне ещё предстоит, если мы будем знакомиться. А нет так нет – зачем сейчас доставлять Тамаре неудобство от лишних расспросов?
Вместо этого я подошел к одному из тех счастливчиков, которым повезло тоже поступить на юридический факультет. В процессе сдачи экзаменов я успел познакомиться с десятью ребятами. Этого светловолосого парня с курносым носом звали Андрей Курышев.
– Привет! Тоже с утра пораньше? – спросил я с улыбкой.
– Ага, как же такое событие пропустить? – покачал Андрюха головой.
– Рад, что поступил?
– Неимоверно, – хмыкнул он в ответ. – Всё-таки тридцать человек на место, это не комар чихнул…
– Во-во, смотри, наши готовятся к выступлению, – показал я на помост, где понемногу собирались доценты, профессора и преподаватели.
Среди них я увидел знакомые лица тех, кому сдавал экзамены.
– Да уж, сейчас как дадут жару часа на полтора, – покачал головой Андрюха. – Пожилые люди любят поговорить о великом прошлом.