СЛВ 2
Шрифт:
Меня уже начал доставать весь этот бардак, настроение было ни к черту, и поэтому я просто чуть не снес Микешку, которой отважно преградил мне путь в наш сортир. Как огромный разъяренный кот, шипя и скаля зубы, он отважно перекрыл мне дорогу, судорожно тыча лапкой в сторону аэровокзала, мол, туда иди, если уж так приспичило. Раньше я бы испугался и отступил, теперь же я мог его просто придавить своей сырой силой и снести к черту.
Но тут я разглядел через открытые двери сияющий унитаз, такую же душевую с умывальником, и устыдился. Чисто было как в операционной, плюс непонятно откуда взявшийся
— Чтоб ты прокис, — чуть слышно пожелал я ему и развернулся в сторону выхода из ангара. Микешка услышал, но ничего не сказал, и лишь обессиленно уселся на пороге.
— Тёма, — весело окликнул меня Арчи. — Я сам сегодня в управу гонял за этим делом! Вот ведь сволочь вредная! Но чистоту он там навел такую, что не стыдно будет и князя принимать!
Я лишь раздраженно махнул рукой, и решил как можно быстрее покинуть этот бардак. Саныч тут же увязался за мной, сославшись на занятость, и мы вдвоем вышли к его машине, не обращая внимания на опасливо заглядывающих в открытые ворота ангара Смирнова сотоварищи.
— Весело у вас, — только и сказал мне Саныч, с сочувствием поглядев на меня. Всю короткую дорогу до здания управы он промолчал, лишь немного улыбаясь своим мыслями, за что я ему был очень благодарен. Там мы расстались, я сделал свои дела и успел от всей души матюгами успокоить дежурного сантехника, вдруг заметившего, что сегодня наш экипаж почему-то прется в его владения, совсем обнаглели, своего что ли нет?
Потом я прогулялся за ограду, сходил в столовую, где нехотя перекусил одиноким гномским пирожком, и примерно через час вернулся к своим. Но внутрь заходить не стал, потому что прислушался и понял, что накал хоть и поутих, но заполошная уборка продолжается и заканчиваться в ближайшем будущем не собирается.
Поэтому я решительно уселся на лавочку под боком у ангара, в тени свежей молодой зелени на деревьях и устало вытянул вперед ноги. Потом подумал, расслабленно откинулся на спинку и разбросал в стороны руки. Я чуть прикрыл глаза, блаженно щурясь на ласковое солнышко, и тут наконец мне стало до того хорошо, что я с облегчением почувствовал, как раздражение и плохое настроение, сдуваемые вкусно пахнущим речным ветерком, уходят вместе под ручку куда-то к чертовой матери, где им самое и место.
Я с наслаждением выдохнул, посопел и совершенно расслабился, закрывшись от магического мира наглухо, чтобы только не отвлекали меня своей возней. Сидел я так минут пятнадцать, и стало мне до того хорошо, что я чуть не задремал и совершенно пропустил отчетливый, но тихий стук каблучков по бетонной дорожке летного поля.
— Ну, здравствуй, Тёма, — на скамейку рядом со мной присела Лара
Я смог лишь только судорожно кивнуть ей в ответ, потому что раскрутил магическое зрение на полную, и теперь в полном обалдении рассматривал это невообразимой мощи и силы магическое существо, которое почему-то прикидывалось красивейшей женщиной. Выглядела она сногсшибательно, мастерски пошитый и сидевший на ней как влитой серый деловой костюм лишь подчеркивал все ее прелести, но мне сейчас было не до них.
Я сидел, судорожно сжавшись и почти не дыша, и практически в ступоре рассматривал ее бушевавшую ауру, из-за которой ее саму на магическом плане не было видно. Сильнейший яркий, но мягкий свет ласково давил во все стороны, заставляя исчезать тени и злобу, а вот чувств ее я совсем не ощутил, потому что она была безмятежна, как одинокое весеннее облачко в синем спокойном небе.
— Ну все, хватит, — она с улыбкой накинула мне на шею сдернутый было мной и зажатый в кулаке мамин оберег и ласково добавила, когда я пришел в норму. — Насмотришься еще.
— А почему? — только и смог прохрипеть я.
— Почему я выгляжу женщиной? — верно истолковала она мой вопрос и задумалась. — Да потому что я женщина и есть, и никем другим пока быть не хочу.
Я лишь недоверчиво покривился, потому что находился под впечатлением от недавнего зрелища, и не сильно-то ей поверил.
— Вот смотри, — принялась она мне объяснять. — То, что ты видел, это я, но не вся. Понятно?
Мне пришлось отрицающе помотать головой, и она продолжила.
— И это тоже я, — с этими словами она дотронулась изящным пальчиком до своего лба.
Я судорожно кивнул, но она не обратила на это никакого внимания.
— И это тоже, — палец перекочевал пониже и указал на сердце. — Причем здесь находится все самое главное и дорогое для меня. То, ради чего я живу.
Я изобразил понимание, но она лишь ласково усмехнулась.
— И это тоже я, Смирнову на радость, — пальчик дотронулся до живота. — А ниже показывать не буду, но там тоже я, и все у меня там нормально, можешь мне поверить. Так кто же я?
— Если б я знал, — наконец-то смог улыбнуться я ей в ответ, но сдаваться не собирался. — Ты мне скажи.
— Ты думаешь, что я — твой будущий учитель, балда, — она ласково взъерошила мне волосы и уселась поближе и поудобнее, поджав одну ногу под себя. — Арчи думает, что я его странная бабушка. Но я — всего лишь одна из удач в вашей жизни, не больше.
— Арчи сказал, что ты сделаешь меня магом, — удивился ей в ответ я.
— Я сделаю? — в свою очередь удивилась она и с улыбкой доверила мне семейную тайну. — Арчи у меня все-таки немного туповат и при этом суеверен, ну просто как старая баба. Наводит тень на плетень и боится непонятно чего. Как я могу сделать тебя магом, если ты уже им стал? Могу подтолкнуть, показать, разбудить, оградить на первых порах от детских ошибок, а дальше ты сам. Разве я могу научить тебя осознанно ценить дружбу и уклоняться от зла не потому, что так надо, а потому, что это противно твоей натуре? Разве я могу научить тебя удивляться и радоваться, быть любопытным и деятельным?