Шрифт:
Петр Мамченко
Петр Мамченко
СЛЫШУ ГОЛОС ВЕРОЯТНОГО ДАЛЁКА…
Самый обыкновенный худощавый мальчишка в школьной форме прошёл через турникет проходной, бережно прижимая к груди какой-то футляр, по размеру не больше обычной фотовспышки. Антон Сергеевич слегка приподнялся, всё же, знаменитый дом на Лубянской площади — не то место, где часто можно увидеть детей. Сопроводивший мальчишку до проходной
Странно.
— Значит, особый режим до особого распоряжения? Сотрудников выпускать только после двойного подтверждения? Звонком и записью? Слушай, Михаил, а что случилось-то? Что за суматоха сегодня такая?
Михаил смерил собеседника тяжёлым, «фирменным» взглядом, но смутить более опытного коллегу не сумел. После чего тяжело вздохнул и развёл руками.
— Да мы и сами мало что знаем, Сергеич. Пришёл тут этот пионер вчера, притащил какую-то цацку. Вроде бы прибор какой-то необычный. Ты же проверку проходил сегодня?
— Так это была проверка? — Фыркнул Антон Сергеевич. — Задали пару вопросов, заставили расписаться и всё! Эх, теряет молодёжь хватку, теряет! Вот, помнится, лет двадцать назад…
— Да погоди ты, с воспоминаниями! — Невежливо перебил Михаил. — Тут такое творится! Таких людей уже трясут, такое распутывают…
Но в этот момент молодой сотрудник вдруг резко захлопнул рот и нервно оглянулся. Похоже, продолжать он уже не собирался. Антон Сергеевич лениво отвернулся к окну, чтобы скрыть лишние эмоции. Доводилось ему уже видеть такие взгляды, и слышать, как люди обрывают фразы едва ли не на середине слова. Похоже, в этот раз действительно серьёзно. Ну наконец-то! В последнее время ему уже начало казаться, что их служба совсем зажралась, и стала беззубой. Глядишь, вернутся ещё старые времена…
Пионер за окном вытер глаза рукавом формы и медленно побрёл куда-то по своим делам, даже не подозревая, какую суматоху поднял своим абсолютно правильным поступком.
— — —
— Понимаешь, они мне не поверили! Сказали, что нет такого места, которое я описывал! И с точки зрения исторического материя… метеора… материализма, и быть такого не может! — Коля Герасимов невольно всхлипнул, хотя специально успокаивался почти полчаса, прежде чем заявиться к другу.
— А фто с прифором? — Фима, по своему обыкновению, жевал. Никакие катастрофы, а, тем более, мелкие неприятности у приятеля, не способны были испортить ему аппетит. Хотя риск подавиться всё же немного повышался. — А… кха-кха, кыха, КХА! Ой, что ж ты так лупишь, хотя, спасибо… А прибор? Прибор их не убедил?
— Понимаешь… — Коля уже не скрывал слёз. — Прибор они забрали на проверку… и… и… испортили! Он не работает! Как мне теперь быть?! Что я Алисе скажу?
Фима Королёв деликатно отвернулся к окну, позволяя товарищу преодолеть минуту слабости. Между делом, даже оторвался от еды, чтобы ещё раз рассмотреть трофей из будущего, миелофон.
— Слушай, а ты уверен,
— Да зачем им! — Коля трубно высморкался в платок, и забрал уникальный, и безнадёжно испорченный прибор. — Может, на анализ кусочек взяли… и испортили! Я проверял, больше не работает… И что теперь делать? Его же никто в мире исправить не сумеет!
— Ну, в будуфем, возмошно и сумеюф! — Возразил Фима, вновь набивая рот. — Только ты не рифкуй! Дефай, как я фказал с шамого нафяла. Спряфь, а луффе — софги!
— Да что ты понимаешь! — Безнадёжно махнул рукой Коля. Временами его жутко возмущал эгоизм приятеля. Это ж надо, такое посоветовать, сжечь такую уникальную вещь! Но вот мысль о том, что возможно, люди из будущего сумеют ещё починить миелофон, дарила смутную надежду. — Ладно, пока… Пошёл я, приятного аппетита!
— Уфу! — Фима, похоже, уже забыл о приятеле, а в его затуманенном взоре сияли отсветы далёких звёзд страны фантазии. Что ему какой-то невзрачный, а главное — на данный момент неработоспособный прибор из будущего?
— — —
— Входите, присаживайтесь, Игнатий Соломонович!
Следователь Метёлкин вежливо привстал, приветствуя старшего коллегу, и вновь сел на место. Обычно аккуратный, подтянутый, сейчас молодой сотрудник госбезопасности осунулся, да и в целом, имел вид изрядно помятый. Близкие знакомые и вовсе были бы поражены. Метёлкин — и небрит? В несвежей рубашке, помятом костюме?
Но сейчас было не до условностей и правил. Кабинет следователя был забит бумагами, сразу из нескольких мест доносилось шуршание пишущих магнитофонов. За соседним столом сидел штатный писарь, у дверей — пара силовых сотрудников, на случай задержания… А случаев таких было за сегодня много, слишком много…
Метёлкин с нескрываемой ненавистью покосился на маленькую шкатулочку, скрывающую, наверное, самую жуткую вещь в жизни следователя. Вещь, вскрывшую столько грязи, мерзости, подлости, что хватило бы на несколько жизней. Но… нарыв назрел, и если потребовалось, настоящий патриот способен воспользоваться и вещами похуже, чем принесённый мальчишкой кристалл невероятного происхождения. И следовало торопиться. Если то, что рассказал мальчишка — правда, вполне возможно, что те, из будущего, явятся за прибором. И все возможности науки и техники 1984 года не смогут преодолеть могущество потомков, осваивающих иные миры.
Сомнительно, что специалистов из будущего обманет муляж, созданный ювелиром и техниками, чтобы выиграть время. Ведь современные специалисты так и не разобрались, что это за кристалл, и что за устройство обеспечивает преобразование мозговых волн в звуковые. Только и могли что-то болтать об элементной базе и невероятных принципах…
— Нет, нет, садитесь, пожалуйста, на этот стул, он удобнее! — Метёлкин помассировал натёртое за сегодня ухо. Очень неловко было слушать мысли старшего, уважаемого коллеги, но сколько их уже было сегодня отправлено под следствие… Надо держаться, начальник намекал, что придётся проверять людей и посерьёзнее. Неужели придётся даже в ЦК работать? Ну не может быть предателей среди ТАКИХ людей!