Смайли

Донер Лорен

Он поднял свой стакан и сделал глоток:

– Спасибо.

– Пожалуйста. – Он отставил напиток, провел ладонью по бедру, затем предложил ее ей. – Я Смайли.

Ее до сих пор оглушенный разум с трудом продирался к значению этого слова. Ходили слухи, что они выбирают себе имена, отражающие их личность. Это показалось ей чудесным.

– Вэнни.

Его рука была большой и теплой. Он взял ее ладонь очень мягко, потряс ее и отпустил:

–

Вэнни – красивое имя.

– Это значит Tраванни. У мамы был пунктик на всякие странные имена. Свое я ненавижу. Всю жизнь я только и искала, куда бы деться от Вэнни. – Она потягивала свой чай, изо всех сил стараясь не лепетать. С ней такое случалось, когда она нервничала, и разговор с Новым Видом заставлял ее чувствовать себя именно так. – Моя бедная сестренка застряла с Moртимией. Она обычно отказывается называть людям свое полное имя, и обходится просто Mиа. Мы с ней уверены, что наша мама была помешана на вампирах.

Он казался немного смущенным:

– Я не понимаю.

Она улыбнулась:

– Tрaвaнни напоминает мне о Трансильвании, доме Дракулы. Moртимия... ну, Морт вообще переводится как «мертвый», а Mиа значит «я». «Мертвая я».

Теперь он хихикнул. Это был хороший звук:

– Ясно. А существуют какие-нибудь другие родственники со странными именами?

– У меня есть старший брат. Он на всю жизнь увяз с Каунтом, что значит «Граф». Опять же вампирская тема. Граф Дракула. Она говорила, что это означает «благородный», но мы ей не верим. "Немедленно заткнись!" – приказала она себе, однако Новый Вид засмеялся. Она расслабилась. – Она странная, но мы ее любим.

– А что обо всех этих именах думает ваш отец?

Она колебалась:

– Он у нас был трудоголиком. Он часто уезжал из страны по делам, когда большинство из нас родились, так что не думаю, что у него было много исходных данных. Обычно он оставлял ее беременной, а затем улетал. Мы шутим, что всегда можем узнать, когда у него были отпуска, путем отсчета девяти месяцев от наших дней рождения. Он только недавно вышел в отставку.

– Должно быть, это хорошо, что он дома.

– Ну, раз мои родители еще друг друга не убили, то предполагается, что это неплохо. – Вэнни сделала еще один глоток чая. Она с ним управилась слишком быстро. Может, хоть это заставит ее замолчать, прежде чем она разболтает ему о своей семье слишком многое, просто чтобы поддержать разговор. – Я так понимаю, вы здесь по делу?

Он моргнул:

– По делу?

– Ну, вы же знаете. Эта конференция. – Организация Новых Видов искала содействия расширению Резервации ОНВ, чтобы основать Заповедник живой природы и разместить у себя как можно больше спасенных животных. Грегори утверждал, что на самом деле они их там обучали нападать на людей. Совсем

чокнутый.

Он кивнул:

– Да. А вы тоже?

Она не собиралась в этом признаваться, особенно если он спросит ее, с кем она сюда приехала. Пастор Грегори был одним из самых ярых противников Новых Видов. После того, как она услышала все те ужасные вещи, которые отец Карла говорил о таких людях, как Смайли, ей было стыдно быть как-то связанной с этой церковью. Он показался ей красивым, и определенно не ненормальным.

– Каникулы, – солгала она.

Он кивнул:

– Здесь, в Лос-Анджелесе, красиво. Я люблю огни города, которые вижу из своей комнаты. Это совсем не похоже на тот мир, откуда я родом.

– Вы живете в Хоумленде или в Резервации?

– В Хоумленде. – Он еще отпил содовой. – Я здесь по делам безопасности. Только что закончил свою смену.

Она кивнула, решив сменить тему:

– Вы пьете Red Bull с водкой? – Она посмотрела на стакан, который он держал в руке.

Он покачал головой:

– Большая часть, таких как я, не пьют алкоголя. Это просто содовая.

Она слышала от отца Карла так много гнилых вещей о Новых Видах, но разговор со Смайли доказывал, что все это было неправдой – до сих пор, по крайней мере. Для нее не было неожиданностью, что пастор ужасный болтун. Она откашлялась, пытаясь придумать еще тему для разговора.

– Примите мой совет, и просто наслаждайтесь городом из своего номера. Окрестности здесь чудесные, но я бы не стала рисковать и высовываться на несколько кварталов дальше. Уровень преступности там ужасный.

Темная бровь выгнулась, и он посмотрел на нее с любопытством.

– Это все мой старший брат – я забыла упомянуть, что он коп. Он заставил меня поклясться не выходить из отеля, после того, как сделал компьютерную проверку района перед тем, как я сюда приехала. Пришлось выслушать целую лекцию об угонах автомобилей, уличных ограблениях и жалобах на изнасилование, которые здесь были зарегистрированы. Он действовал так, словно я собираюсь прогуливаться в лунном свете по переулкам, или что-то такое.

Она улыбнулась:

– Похоже, для него я навсегда останусь пятилетней, клянусь. Хотя надеюсь, в один прекрасный день он все-таки поймет, что я уже взрослая, – она затаила дыхание...

– Он о вас просто беспокоится.

Она полностью расслабилась:

– Это то, чем занимаются все старшие братья отсюда до самого Нью-Йорка. Он переехал туда пять лет назад, но тут папа как раз упомянул про мою поездку, так что я мигом получила «телефонный звонок». Я знаю, что он меня любит, даже несмотря на то, что он «типа» моя головная боль.