Смех Циклопа
Шрифт:
– Да, слушай, Лукреция, тут для тебя скопилась почта. Ты исчезла на несколько дней, на стол уже ничего не помещалось, я все сложил в коробку.
– Спасибо, Флоран, но это не к спеху.
Она, не отрываясь, рассматривает лица «грустных клоунов».
Пеллегрини пожимает плечами.
– Хорошо, я сам ее просмотрю. Это нужно сделать, иначе ты в ней утонешь.
Он вскрывает конверты длинным ножом в виде сабли, потом переходит к посылкам.
– Стой! – кричит Лукреция.
Она смотрит на синюю шкатулку, которую Флоран освободил от оберточной бумаги. Очень осторожно берет
– Роли меняются. Дичь преследует охотника, – замечает Исидор.
– Пуская в ход любые средства, – дополняет Лукреция.
Пеллегрини растерянно смотрит на них. Он ничего не понимает.
– А что там внутри? – предлагает Исидор.
– Вы шутите?
– Лукреция, я серьезен, как никогда. Только не говорите, что верите в эту чушь про «Шутку, Которая Убивает»! Это не смешно.
Он хочет взять пакет. Лукреция резко останавливает его.
– Это моя посылка, не трогайте! – рычит она и запихивает пакет с драгоценным содержимым в сумку.
– Вы все равно не выдержите, Лукреция. Любопытство пересилит страх. Дайте мне открыть шкатулку. Я старше вас, у меня нет ни семьи, ни будущего. Если один из нас двоих должен умереть от смеха, для всех будет лучше, если им стану я.
Она упрямо качает головой.
– Перестаньте, Лукреция. Сейчас мы имеем дело уже не с наукой, а… с магией.
Меня ты не убедишь, я не Кристиана. Я знаю все твои приемы в словесных дуэлях. Меня так просто не возьмешь.
— Скажем, я имею основания серьезно опасаться этого предмета, предположительно явившегося причиной смерти двух человек, и считаю необходимым предпринять меры предосторожности, – говорит она.
Он пожимает плечами.
Лукреция запихивает шкатулку поглубже в сумку и прикрывает ее шарфом.
– Не настаивайте, Исидор. Я говорю вам «нет».
– На самом деле я знаю, как действует волшебный текст, – отвечает Исидор. – Это самовнушение. Все верят, что от этой «шутки» можно умереть, и поэтому, читая ее, как бы это выразиться, перевозбуждаются. Но, поскольку я ни во что такое не верю, со мной ничего не случится. Здоровый скепсис станет противоядием.
– Я устала, – говорит Лукреция. – Я ухожу. Вы идете со мной?
Флоран Пеллегрини не произносит ни слова.
Он улыбается, достает из шкафа фляжку виски, делает глоток и, смакуя, закрывает глаза. Потом сваливает гору нераспечатанной корреспонденции в коробку и заталкивает ее под стол.
116
Пассажиры садятся в самолет и ждут пилотов. Вскоре появляются два человека в форменной одежде и в черных очках. Одного ведет собака-поводырь, другой стучит перед собой по полу палкой.
Они идут по проходу, заходят в кабину пилотов и закрывают дверь. Пассажиры нервно смеются и переглядываются с удивлением, перерастающим в страх.
Через несколько секунд моторы заводятся, и самолет, набирая скорость, катится по взлетной полосе. Он
Через несколько минут они забывают об этом происшествии.
Командир экипажа нащупывает на приборной доске кнопку автопилота, нажимает и говорит второму пилоту:
– Знаешь, Сильвен, чего я боюсь?
– Нет, Доминик.
– Когда-нибудь они закричат слишком поздно, и мы разобьемся.
Отрывок из скетча Дария Возняка «Как мы ничтожны»
117
Они едут на мотоцикле.
Исидор совершенно спокоен, а Лукреция раздражена. Она повесила сумку на левое плечо, чтобы Исидор, сидящий справа, не мог достать шкатулку.
Они молчат. Лукреция включает музыку, «Nothing else matters» группы Metallica.
Черт! «Шутка, Которая Убивает» в двадцати пяти сантиметрах от моих глаз. Меня защищают от нее лишь деревянная шкатулка и кожаная сумка.
Что же там написано?
Набор букв, слов, фраз. И все это вместе вызывает смерть.
Она пролетает на красный свет, раздается шквал гудков, на которые она отвечает неприличным жестом.
Исидор прав, этого не может быть.
Или это какое-то колдовство.
Но я чувствую – не надо смотреть, что находится внутри шкатулки.
Как профессор Левенбрук ее назвал? «Ящик Пандоры». Открыв его, ты выпустишь на свет всех демонов ада.
Улицы становятся шире.
Исидор часто бывает прав, но сейчас я уверена, что он ошибается. У меня интуиция сильнее, чем у него.
Они выскакивают на кольцевую дорогу. Лукреция обгоняет грузовики, легковые автомобили, мотоциклы. Воспользовавшись тем, что машин мало, она проезжает ворота Клиньянкур и совершает новое нарушение. Исидор молчит, он понимает, что скорость помогает ей думать.
С древности эта шутка убивает любого, кто ее прочитает. Невероятно. Но факты остаются фактами.
Дарий умер.
Тадеуш умер.
Мы преследуем грустного клоуна, он нас замечает, и вдруг мы получаем смертоносную посылку.
Лукреция гонит как сумасшедшая, не замечая, что ее засекли радары.
Давайте анализировать. Последствия известны. Причины неясны.
Левенбрук говорит, что в разные эпохи смеются над разными шутками. И в разных странах люди смеются над разными вещами.