Смех и смертный грех
Шрифт:
Все эти мысли пронеслись в голове у Леси, и она в очередной раз вздохнула. Все-таки как непросто устроена жизнь. Игорь любил бабушку. Лариса любила Игоря. Они оба любили Надежду Сергеевну. Но эта любовь не помогла спасти жизнь старушке.
Появление на теплоходе мужчины, по всей видимости, давнего знакомца Ларисы и, возможно, отца Игоря, тоже добавляло неизвестных в и без того перегруженное уравнение.
— Что же это за папочка такой, которого Лариса предпочитала от всех прятать? Она его даже похоронила, лишь бы не афишировать. Но почему?
Ответа
Однако, хотя Лариса официально и «похоронила» своего возлюбленного, окончательно связи с ним она не теряла. И все эти годы, как понимала Леся, эти двое держали друг друга в поле зрения. И отец не только знал о существовании Игоря, но даже в какой-то степени интересовался его жизнью.
Поеживаясь от рассветного холодка, Леся решила в конце концов вернуться в свою каюту. Хватит ей уже шататься по палубе. Нагулялась.
Каково же было ее удивление, когда она обнаружила в каюте Лисицу. Именно он и открыл ей дверь.
— Ты? Ты что тут делаешь?
— Вот… зашел.
— Так рано? Солнце еще даже не взошло.
Но глаза Лисицы сверкали ярче всякого солнца.
— Кира спит, — сказал он. — Вставать не желает. Слушать меня тоже не хочет. Послушайте хотя бы вы.
— Ну?
Леся видела, что Эдик хоть и накрылся одеялом почти до подбородка и зевает, но уже не спит и готов выслушать приятеля. Ну а ей спать и вовсе не хотелось. Отчего бы и не послушать Лисицу, коли у него важные сведения?
— Ну, рассказывай. Что у тебя там стряслось?
— Я нашел Бесю!
Глаза Лисицы снова сверкнули. А вот Эдик спросонок не понял и переспросил:
— Кого?
— Бесю!
— Ах, вот ты о ком! — протянула Леся, и в самом деле припоминая, что о каком-то Бесе уже дважды заходила речь в их расследовании.
Один это человек или два разных с похожими кличками? И вообще, кличка это, имя или вообще фамилия? Леся с интересом уставилась на Лисицу, который, похоже, знал ответы на все эти вопросы.
— И что ты узнал про Бесю? — спросил Эдик, снова позевывая. — Кто он такой? Разбойник? Бандит?
— Ни то, ни другое, он нынче законопослушный бизнесмен, имеющий довольно внушительный по размерам и доходности бизнес — авторемонтный сервис, где всем заправляет его племянник. И мебельное производство, где руководящую должность занимает дочь. Но хотя эти двое и числятся начальниками, но доход от этих предприятий получает не кто иной, как Беся.
— Это прозвище?
— Как ни странно, нет. Это его фамилия. Беся Андрей Семенович.
— Говоришь, дочь управляет… Значит, сам Беся уже не молод?
— Ему пятьдесят два. Еще далеко не стар, хотя, конечно, уже и не мальчик.
— И этот человек занимается тем, что выбивает для старухи долги из ее должников? — искренне удивилась Леся.
Даже Эдик перестал зевать и тоже с недоумением произнес:
— Имея два своих бизнеса, стабильное положение в обществе… Зачем ему это нужно?
— Кто его знает, — пожал плечами Лисица. —
— Если ты про «Клуб самоубийц», то мы все читали Стивенсона, — усмехнулась Леся, которую всегда забавляло, когда Лисица принимался важничать.
— Да при чем тут Стивенсон! Я про наше время говорю.
Лисица был возмущен, что его слова не вызвали прилива заинтересованности у слушательницы, и тут же надулся:
— В общем, если вам не интересно слушать мой рассказ…
— Нет, нет, нам очень интересно.
Но Лисице уже пришла охота поломаться. Такое с ним случалось, и пока само не отпускало, подступиться к Лисице было невозможно. Вот и сейчас он обиделся, уставился на стену и затих. Впрочем, пробыл он в таком состоянии недолго. Лисица как легко обижался, так же легко вновь приходил в хорошее настроение. Тем более что сведения, которые у него накопились, требовали выхода.
И Лисица начал рассказывать дальше:
— Так вот, почему Беся корчил из себя перед старухой разбойника с большой дороги, я не знаю. Если такое с ним в молодые годы и случалось, то уже давно и прочно похоронено под личиной добропорядочного гражданина. Да и вообще, я сунулся в архив полиции, там много интересных фактов можно найти, так вот, даже в молодости Беся никогда не привлекался. Никакого отражения его противоправной деятельности, если таковая бывала, в картотеке полиции я не нашел. Другими словами, гражданин Беся чист перед законом, аки агнец.
— Но если бы он продолжал выколачивать деньги из должников старухи, наверное, эта ситуация рано или поздно изменилась бы, — осторожно предположила Леся.
Но ее перебил Эдик:
— Все равно я не понимаю, если он хотел пощекотать себе нервы, то почему связался именно с бабушкой? Более неподходящей кандидатуры и придумать невозможно!
Старуха была самолюбива, невоздержанна на язык. Лариса сказала, что ее мать постоянно отпускала шпильки в адрес своего компаньона, учила его жизни, не считая нужным выбирать выражения. Общаться с ней даже родственникам было делом затруднительным. Что уж говорить о том, кого она презирала в душе?
Между тем Лисица продолжал рассказывать дальше:
— Личность этого Беси примечательна еще и тем, что сам по себе он сирота, воспитанник детского дома. Никакой родни у него не было, однако способности были столь значительны, что он самостоятельно поступил в один из экономических вузов страны, выучился, получил диплом и прочно встал на ноги.
Диплом экономиста позволил Бесе правильно сориентироваться в девяностых годах. Когда подавляющее большинство ахало и охало, озираясь по сторонам и не понимая, куда в одночасье исчезла их спокойная, пусть и небогатая жизнь, Беся занялся сколачиванием первоначального капитала.