Смена полярности
Шрифт:
Гермиона раздраженно захлопнула книгу. Она не могла поверить, что продержалась так долго, не бросив книгу в камин, где та бы сгорела дотла. Но поскольку Гермиона ценила книги, она медленно положила её на журнальный столик и, проглотив остатки горячего шоколада, поставила рядом кружку.
«Какая несусветная чушь!» — подумала она. Зачем Лаванда это предложила? Неужели хоть одна уважающая себя ведьма может следовать этим дурацким советам? Не говоря уже о том, что книга была написана в стиле двенадцатилетнего ребёнка — столько восклицательных знаков! Гермиона сбилась
Вздохнув, она встала с дивана и взяла портфель. Гермиона достала кучу миниатюрных свитков — эссе по истории магии, которые она задала второкурсникам на дом, — и положила их на стол. Их нужно было проверить, а сами себя они оценить не могли. Так, с пером в одной руке и с бутылкой чернил в другой, Гермиона приступила к исполнению своего преподавательского долга.
Следующим утром Гермиона проснулась в мрачном настроении. Ей снилась книга, и она всерьёз подумывала попробовать хотя бы что-нибудь из описанных способов. Она злилась на себя и своё отчаяние. Она поняла, что советы идиотские, как только прочла их, так почему же хочет попробовать? Почему бы просто не оставить надежду на внимание Драко Малфоя и двигаться дальше?
В скверном настроении Гермиона спустилась к завтраку и, хотела уже приступить к выполнению плана, осматривая стол преподавателей, но не получилось. Драко она заметила почти сразу: он был погружён в беседу с Северусом Снейпом.
— Доброе утро, — стараясь казаться весёлой, произнесла Гермиона, когда подошла к столу. Другие преподаватели поздоровались с ней, но Снейп и Малфой даже не взглянули в её сторону.
Скрипнув зубами от такой явной грубости, она и сама удивилась, когда, натянуто улыбнувшись, повторила:
— Доброе утро, Северус, Дра… Малфой.
Они повернулись к ней, одарив подчёркнуто недовольными взглядами.
— Грейнджер, — равнодушно ответил Снейп, слегка кивнув, и вернулся к беседе с Драко, который даже не потрудился ответить.
Всё ещё недовольная, Гермиона продолжила:
— Доброе утро, Малфой.
— О, Мерлина ради, Грейнджер, мы в курсе, что утро доброе, — раздражённо ответил Драко. — В чём дело?
— Я просто пытаюсь учить правилам хорошего тона, когда это необходимо, — она всё ещё натянуто улыбалась.
— Вообще-то, в правилах хорошего тона сказано, что невежливо вмешиваться в приватную беседу, — возразил Драко.
Она и бровью не повела:
— В правилах хорошего тона сказано, что невежливо секретничать, когда вы находитесь в компании других людей.
— А ещё в правилах хорошего тона сказано, что не следует совать свой нос в чужие дела, которые тебя не касаются, — ответил он.
— В правилах хорошего тона, — вмешалась профессор Макгонагалл, когда Гермиона открыла рот для ответной реплики, — сказано, что вы должны прекратить пререкаться и позволить всем нам спокойно позавтракать!
Гермиона покраснела, а Драко ухмыльнулся и снова развернулся к Северусу Снейпу. Гермиона чувствовала себя униженной из-за того, что Макгонагалл упрекнула её, будто ребёнка. Не то чтобы это было не к месту — Гермиона действительно вела себя, как ребёнок.
Гермиона встала из-за стола первой, едва прикоснувшись к еде. Закончив с подготовкой к урокам, она вспомнила о вчерашней отвратительной книге и отправила Лаванде записку, полную недовольства. Лаванда тут же написала ответ, в котором ободрила Гермиону и посоветовала попробовать, закончив словами: «Это работает! Взгляни на нас с Северусом!»
Удивлённая этим открытием, Гермиона решила перечитать книгу. Если такой мужчина, как Северус Снейп, влюбился в такую женщину, как Лаванда Браун, то для Гермионы книга поистине открывала широкие возможности. Имело ли значение, интересны ли мужчине женщины в принципе?
***
Три дня Гермиона выслушивала угрозы Лаванды рассказать о её чувствах в письме, оставленном на видном месте на столе Драко, и, наконец собравшись с духом, решила испытать на Малфое первые три из пяти способов. Солнечным утром вторника она спустилась к завтраку. Слава Мерлину, что за преподавательским столом сидели всего три человека, два из которых были глубоко увлечены беседой о политике Министерства. Драко сидел отдельно, и Гермиона решительно села напротив.
— Доброе утро, — тихо сказала она, и на этот раз он поднял голову и посмотрел на неё.
«Смотри в глаза. Смотри в глаза».
Она смотрела ему прямо в глаза, а он уставился на неё в ответ.
«Какие красивые серебряные глаза… наши дети точно будут…»
— Грейнджер, что, чёрт возьми, с тобой не так?
— Ничего, — ответила она и покраснела, отвернувшись.
«Улыбайся, чёрт тебя дери!»
Она подняла голову, чтобы улыбнуться, но Драко уже вернулся к еде.
«Так, что там у нас дальше… говорить, так? Хорошо, говорить… говорить… о чём? Погода! Правильно, о погоде».
— Сегодня ужасная погода, не правда ли? — снова попыталась она.
— Сегодня солнечно, так что нет, не правда.
Гермиона посмотрела наверх и увидела на волшебном потолке Большого зала ясное ярко-голубое небо. Ни облачка. Она опустила взгляд и обнаружила, что Драко читает газету. Решив попробовать все способы, Гермиона сделала ещё одну попытку завязать разговор:
— Что читаешь?
Он громко вздохнул:
— Газету.
— Я имела в виду, о чём ты читаешь, — настойчиво повторила она.
Он недовольно посмотрел на неё поверх открытой газеты.
«Улыбайся!»
Гермиона улыбнулась.
— Грейнджер, мне очень не нравятся навязчивые люди, да и ты, честно говоря, тоже, — равнодушно сказал Драко.
Стараясь не показывать, что её это очень задело, Гермиона ответила:
— Малфой, я просто пытаюсь завязать беседу. Это очень по-взрослому, знаешь ли.
— Тогда, пожалуйста, беседуй в другом месте, с кем-нибудь, кого интересует, что ты говоришь, - ответил он, а затем передвинул газету так, чтобы полностью отгородиться от Гермионы.