СМЕРШ. Битвы под грифом секретно
Шрифт:
9. В разведподразделениях, особенно проникающих в более глубокий тыл противника, создать агитгруппы, которые будут заниматься главным образом распространением литературы.
10. Дифференцировать издание листовок для различных групп немецких солдат (для сочувствующих фашизму, для антифашистски настроенных и для основной массы, которая, придерживаясь в известной степени фашистских взглядов, недовольна войной).
11. Практиковать серьезную и глубокую обработку пленных (применяя и вербовку) для направления их обратно на сторону противника с единственной задачей — проводить агитацию среди немецких солдат за переход на нашу сторону. (Это мероприятие на нашем фронте вовсе не практикуется.)
12. Более широко использовать через партизан и войсковую разведку местное население для распространения
13. Проводить более интенсивную деморализацию войск противника, используя для этого все возможные и доступные средства, и особенно листовки оперативного характера» [66] .
Сотрудники Особых отделов Сталинградского, Донского и Юго-Восточного фронтов информировали военное командование, руководство НКВД и НКО по таким группам вопросов:
66
Докладная записка Особого отдела НКВД Калининского фронта № 2397/6 в НКВД СССР о работе, проводимой среди войск противника. 4 марта 1942 года // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 3. Кн. 1. Крушение «Блицкрига». 1 января — 31 июня 1942 года., — М., 2003. — С. 10–60.
о ходе войсковых операций в районе города и на его окраинах;
описания ущерба от налетов вражеской авиации;
переселение гражданского населения из районов прифронтовой полосы;
гарнизонах войск НКВД в городах, освобожденных от войск противника;
зверствах фашистов на оккупированной территории [67] .
В качестве примера доклада военных контрразведчиков процитируем сообщение Особого отдела Сталинградского фронта в ГКО и Генштаб Красной Армии, которое датировано 29 августа 1942 года.
67
Христофоров В. С. Сталинград: Органы НКВД накануне и в дни сражения. — М., 2008. — С. 57.
«В течение 25 и 26 августа с.г. части северной группировки войск Сталинградского фронта вели упорные бои по уничтожению 3-й мехдивизии и 16-й танковой дивизии противника, прорвавшихся к Волге севернее Сталинградского тракторного завода (у Городище), и к исходу 26 августа заняли Ерзовку и Рынок.
Северная группировка, развивая успех в южном направлении, к вечеру 26 августа вышла в район действий южной группировки, но, не установив с ней живую связь, подвергла ее в некоторых местах обстрелу. В свою очередь, также подверглась ответному обстрелу со стороны южной группировки. «Военные специалисты считают, что положение Сталинградского фронта и самого Сталинграда значительно улучшилось, что группировка противника в указанном составе в основном уже уничтожена и из окружения войска противника не выйдут».
«Частям северной и южной группировок на 27 августа поставлена задача — установить живую связь между собой и отдельными частями, уничтожить окруженные и разрозненные группы противника, а основным силам начать наступление по уничтожению противника в западном направлении.
Для установления связи между северной и южной группировками и организации между ними взаимодействия в район действия направлен офицер связи самолетом.
Плохая организация взаимодействия имела место и на других участках фронта. Например, 23 августа на рассвете части 21-й армии и 3-го гвардейского корпуса должны были совместно наступать в южном направлении, но в связи с тем, что приказ штаба фронта 3-м гвардейским корпусом был получен только в 10 часов, наступление корпуса 23 августа не состоялось и части 21-й армии вели наступление одни, из-за чего 304-я стрелковая дивизия понесла большие потери.
В ночь на 27 августа штаб фронта поставил задачу авиации — подвергнуть бомбардировке скопление войск противника в балке Сухая Мечеть (северо-восточнее 5 км Городище), где оказались наши части из 148-й танковой бригады.
На правом фланге Сталинградского участка фронта в течение 26 августа 63-я
25 августа на участке 4-й танковой армии задержано 5 немецких разведчиков, окончивших Полтавскую разведшколу. В своей принадлежности к немецким разведорганам сознались.
На участке Юго-Восточного фронта к утру 27 августа противник активности не проявлял. Ведет перегруппировку своих сил в районе Детники и разъезда 55 км с целью наступать на Красноармейск. По разведданным, противник в указанном районе имеет до 200 танков.
Наши части под командованием полковников Макарчука и Зубкова ведут успешные бои в тылу противника, в направлении на станцию Шустова. Противник на этом участке отступает».
Все части Сталинградского фронта ощущают исключительно острую нужду в снарядах. Дальнейший успех на фронте в значительной степени будет зависеть от получения боеприпасов. По имеющимся данным, 26 августа из Камышина на Волгу прибыл один эшелон боеприпасов, что крайне недостаточно.
Прошу оказать содействие в доставке нашему фронту боеприпасов» [68] .
Также следует отметить, что военные чекисты продолжали информировать командование Красной Армии и руководство страны о выявленных недостатках в сфере организации обороны и низкой боеготовности отдельных частей и соединений. Так, начальник Особого отдела НКВД Сталинградского фронта Николай Николаевич Селивановский сообщил в ГКО, что Сталинград не был подготовлен к обороне, укрепления на улицах заблаговременно не сделали, никаких складов с боеприпасами, медикаментами, продовольствием в землю зарыто не было [69] .
68
Сообщение № 52/14991 ОО НКВД Сталинградского фронта в ГКО и Генштаб Красной Армии о положении в Сталинграде. 29 августа 1942 года // Цит. По: Христофоров В. С. Сталинград: Органы НКВД накануне и в дни сражения. — М., 2008. — С. 154–155.
69
Христофоров В. С. Сталинград: Органы НКВД накануне и в дни сражения. — М., 2008. — С. 59.
В другом сообщении от начальника Особого отдела НКВД Степного фронта Селивановского сообщалось «о недочетах в боевых действиях 23-го танкового корпуса за период с 1 по 10 июля 1942 года». Основные из них, по мнению автора документа:
«Беспрерывная переброска частей 23-го танкового корпуса с одного рубежа на другой, неправильное использование их в бою изматывали материальную часть, не достигая цели.
За 10 дней части корпуса совершили марш общей сложностью до 300 километров.
(…)
Не менее серьезно отразилось на боевой деятельности 23-го танкового корпуса и то, что командир корпуса полковник Хасин своим крайне нетактичным поведением по отношению к командному составу, запугиванием их расстрелом, снятием с должности и т. д. потерял всякий авторитет среди личного состава.
(…)
Полковник Хасин своим поведением крайне отрицательно влияет на личный состав штаба корпуса, 7.7.1942 года начальника штаба корпуса полковника Волконского довел до такого состояния, что он хотел застрелиться, а также незаслуженно снимает с работы военнослужащих из числа личного состава штаба корпуса, в частности работника по снабжению капитана Камедина и других» [70] .
70
Докладная записка ОО НКВД СТФ в УОО НКВД СССР «О недочетах в боевых действиях 23-го танкового корпуса за период с 1 по 10 июля 1942 года». 18 июля 1942 года // Сталинградская эпопея. Материалы НКВД СССР и военной цензуры из Центрального архива ФСБ РФ. — М., 2000. — С. 153–155.