Смерть айдола
Шрифт:
– Зря она сказала про морпехов. – осуждающе произносит ЧжуВон. – Контрабандист не может быть для них «своим».
МуРан согласно кивает в ответ.
– Наговорила на тысячу лет извинений. За такие слова её точно выгонят из армии.
– И это хорошо. – отзывается ЧжуВон.
– Почему?
– Армия, - это не для девушек. Для девушек – муж, семья, дети и дом. Армия для мужчин.
Хальмони и ЧжуВон вновь некоторое время молча смотрят друг на друга.
– Думаешь, после того, как ЮнМи выгонят,
– Не знаю. Но вот агентство у меня, с её участием, - появится точно!
МуРан чуть слышно, облегчённо вздыхает.
– Хальмони!
– не заметив этого, энергично обращается к ней ЧжуВон. – Мне скоро понадобятся деньги. Ты не хочешь стать соинвестором нового проекта? Дело верное.
Хальмони невольно крякает из-за перехода от мистики к прозе жизни.
– Почему это оно вдруг стало «верным»? – сварливо интересуется она.
– Потому, что во главе его будет твой внук.
– Да у тебя последний раз была просрочка по шести кредиткам!
– Это другое. Тогда была учёба, а я говорю о бизнесе. Теперь всё будет иначе.
– Да что ты говоришь?! – восклицает МуРан, взмахивая руками.
– Не веришь собственному внуку?
– Пока не увижу собственными глазами – не поверю!
– Ладно, возьму тогда деньги у ХёБин.
– Думаешь, она такая дурочка?
– Нуна ежегодно закладывает в бюджете гостиничной сети средства на инвестиционные проекты. Вот их и возьму.
– Посмотрю, как это у тебя получится.
– Хальмони, предупреждаю, - ты отказываешься от случая, который выпадает раз в жизни.
– Я не буду долго об этом горевать. Мне уже немного здесь осталось.
– Ты же говорила, что всех переживёшь? – ехидно напоминает внук.
– Если бы вы мне седых волос не прибавляли, то так бы оно и было.
– Бабушка, живи долго и будь здоровой. Деньги я сам найду.
– Только к отцу с этим вопросом не подходи. – даёт дельный совет несостоявшийся «соинвестор».
– Присмотри за ней, пока я буду во Франции. – кивнув, просит ЧжуВон.
– За кем это? – спрашивает МуРан, прикинувшись, что не понимает.
– За ЮнМи.
– С чего бы я должна это делать?
– Она талантливая и написала тебе на день рождения песню.
– Скажи ещё, что сделала это просто так.
– Ну хальмони… Она забавная и я собираюсь вести с ней дела.
– А я, значит, в мои-то годы, должна скакать, словно молодая козочка, чтобы тебе было хорошо, да?
– Бабуль… Я расплачусь. Честное слово! Десять правнуков тебе сделаю! И пять правнучек! Вот увидишь.
МуРан вздыхает.
– Ладно уж, балабол. – ворчливо отвечает она. – Так и быть. Присмотрю краешком глаза.
– Я знал, что ты согласишься. Спасибо.
– Иди уже! Завтра тебе рано вставать, а ты даже ещё толком
– Мама всё сделает.
– Когда ты, наконец, повзрослеешь?
– Бабушка… После казармы - дома так хорошо! Меня здесь все любят!
– И зря это делают! Если бы любили меньше, - это бы пошло тебе только на пользу!
– Вот после армии я стану таким, как тебе хочется. А пока – я буду наслаждаться отдыхом!
МуРан снова вздыхает, глядя на внука, довольного жизнью.
(позже. ЧжуВон готовится ко сну. Но мысли о том, что благодаря написанной для него ЮнМи песни, он может стать знаменитым, не дают ему успокоиться.
https://youtu.be/VAs5xIgtNOc - мечты ЧжуВона)
Время действия: четвёртое октября, около полудня.
Место действия: Аэропорт Инчхон. Только что прилетевшая из Японии ИнЧжон здоровается и обнимается со своими онни под прицелами множества камер представителей СМИ.
– Ой, БоРам, я по тебе так соскучилась! – восклицает ИнЧжон. – Я по всем соскучилась! А где ЮнМи? Она ещё не приехала?
В ответ группа дружно молчит, удивлённо смотря на задавшую вопрос.
– Что? – спрашивает прилетевшая, поочерёдно переводя взгляд с одной участницы группы на другую. – Почему так смотрите?
БоРам вздыхает.
– Ничего не знаешь? – интересуется она.
– Чего я не знаю?
– ЮнМи с нами не едет. – сообщает БоРам.
– Почему? Она беременная?
– Хуже. Её самчон контрабандист. А контрабанду он возил в Пукхан…
– Да ты чё… - подобрав отвисшую челюсть, изумляется ИнЧжон и, не поверив, уточняет. – Шутка, да?
– Если бы...
Пффффф… - длительно выдыхает ИнЧжон, лихорадочно вращая в голове шестерёнки мозгов.
– А ты, - правда ничего не знала? – смотря с подозрением, спрашивает ХёМин.
– Откуда?! У меня был такой плотный график, - едва домой позвонить получалось, не то, что за новостями следить!
– Понятно. – коротко произносит ХёМин.
– Значит это правда? – ещё раз уточняет ИнЧжон, смотря на неё.
– Что у ЮнМи самчон – контрабандист?
ХёМин в ответ с унылым видом кивает головой, подтверждая.
– Улыбайся. – шипя, требует от неё КюРи, чуть толкнув её локтем. – Нас снимают!
ХёМин улыбается.
– И что теперь? Мы не едем? – спрашивает ИнЧжон, обводя взглядом группу.
– Почему?
– Ну, ЮнМи ведь не едет…
– Мы от неё отреклись. – сообщает ХёМин ещё одну сногсшибательную новость. – Поэтому нам разрешили ехать без неё.