Смерть айдола
Шрифт:
– Нет, не хочу. – спокойно отвечаю я.
– А почему? Мне кажется, - это было бы справедливо.
– Не хочу, - по трём причинам, господин капитан. Во-первых, с моей зарплатой военнослужащей, чтобы это сделать, придётся прожить где-то примерно три тысячи лет. Что, как вы сами понимаете, невозможно. Во-вторых, обращаю ваше внимание на тот факт, что тревогу объявляла не я. Кому почудилась «атака вооружённых сил противника» и какие он кнопки с перепугу нажимал, - разбирайтесь сами, без меня. Я тут ни при чём. Ну и в-третьих, думаю, что вчера были потрачены не последние деньги министерства обороны. Всем корейцам давно известен вызывающий
– …И мне только что пришло в голову «в-четвёртых», господин капитан. Я где-то слышала, что в нашей армии практикуется порочная практика, когда о планируемых учебных тревогах низовое командование информируется заранее. Если это так, - то в этом случае мой поступок достоин не осуждения, а награды, поскольку показал реальное состояние боеготовности наших войск…
Пауза. Присутствующие в кабинете мужчины смотрят на меня как на инопланетянина. Не, ну а что такого? Всё правильно. Вон, - молчат, проглотив языки, видно возразить нечего.
Капитан неожиданно закашливается.
– То есть, вы говорите, что достойны награды. – откашлявшись, уточняет он. – Так?
– Данное решение целиком и полностью находится на усмотрении командования. – отвечаю я. – Неприлично требовать награды. Скромность украшает людей. Девушек – особенно.
– Сангса, у вас такой вид, словно совершенно уверены, что это сойдёт вам с рук! – с возмущением восклицает начальник штаба.
– Почему бы и нет? – с удивлением спрашиваю у него я. – Если вы решите меня наказать, то вам придётся объявить – за что. Неужели вы хотите заявить на весь мир, что вся эта суета произошла только потому, что какой-то корейский военнослужащий с перепугу нажал не ту кнопку?
С удовольствием смотрю на вытянувшиеся лица собеседников. А вы что думали, я тут щи лаптем хлебаю? Капитан снова кашляет.
– Ах… - открыв рот, чтобы что-то сказать, но не найдя слов, просто выдыхает начальник штаба.
– В армии всегда найдётся способ, чтобы дать почувствовать военнослужащему его неправоту. – авторитетно произносит командир части, выступая вместо «слившегося» майора.
– Не сомневаюсь, что в такой уважаемой организации, как армия, имеющей многовековой опыт управления людьми, не найдётся такого способа. – делая вежливый поклон в сторону подполковника, не спорю я. – Только я не ощущаю себя частью армии, хоть и ношу военную форму. Я ощущаю себя первой кореянкой в истории, номинированной на американскую премию Грэмми, выбор победителей которой состоится уже совсем скоро. Ощущаю себя звездой эстрады, медиа-личностью, дающей множество интервью. Вы действительно хотите, чтобы в одном из них я рассказала, как всё было на самом деле? Что шестой флот США зря взбивал винтами воду?
Ошеломлённая пауза, в которой происходит обдумывание прозвучавшей угрозы.
– Сангса. – произносит капитан. – Какую цель вы преследуете, используя шантаж?
– Во-первых, - хочу, чтобы со мной обращались бережно. – отвечаю я. – А во-вторых, - хочу, чтобы меня уволили из армии. Прошу прощения, но мы с ней не созданы друг для друга.
– Уволить вас нельзя. Вас можно только
– Подписку о неразглашении государственной тайны? – уточняю я. – Насколько помнится, правила, регламентирующие обращение с государственной тайной, запрещают делать её носителем несовершеннолетних. А я как раз ещё не вышла из нежного возраста. Вам придётся нарушить закон, чтобы проделать такой трюк, господин капитан.
Офицер в ответ молчит, смотря на меня очень оценивающим взглядом.
– Господа. – говорю я, обращаясь ко всем. – Предлагаю не идти по пути дальнейшего развития конфронтации. Очевидно, что сохранение в тайне истинной причины произошедшего, - в интересах вооружённых сил Кореи и правительства. Поэтому прошу меня не наказывать и отпустить. Я действительно плохо себя чувствую из-за месячных. Добавлю, что искренне раскаиваюсь и сожалею о своём поступке.
Кланяюсь, показывая, что осознал проступок и признаю вину.
Мужики переглядываются. Капитан кивает в ответ на взгляд командира части.
– Только вначале напишите подробный рапорт. – говорит мне подполковник. – Потом, учитывая ваше нездоровое состояние, разрешаю вам обратиться в медицинскую часть, где вам выдадут освобождение от сегодняшних занятий. Скажите, что это моё приказание. Но до того, как вы всё это проделаете, сангса… Прошу честно ответить на мой вопрос. Всё-таки, - зачем вы это сделали?
– Мне было скучно. – просто отвечаю я.
– «Скучно»?!
– Да. Мне запрещено покидать расположение части, запрещено пользоваться телефоном, запрещено пользоваться интернетом, запрещено заниматься тем, что меня интересует. Я просто тупо сижу за забором. А кое-кто в это время гуляет по Парижу и занимает место, на которое не имеет никаких прав. Моё место!
– Кто занимает ваше место? – спрашивает начальник штаба.
– АйЮ. – повернув к нему голову, говорю я. – Я не давала ей своё согласие на исполнение «Эммануэль». И мне даже не сочли нужным об этом сообщить!
Пауза. Отцы-командиры, почувствовав видимо, что оказались на незнакомой им территории «гламурных скандалов», не спешат реагировать на мои претензии.
– Но, сангса… - наконец, произносит капитан. – Вам же было объяснено, каким образом вы могли остаться в составе делегации? Вы же отказались?
– Спасибо глубокоуважаемому военному командованию, за гуманное обращение с одним из своих подчинённых. – саркастически благодарю я, поворачиваясь к нему. – Могли ведь предложить отрубить ногу, но всего лишь попросили забыть своего самчона. Хотя, если подумать, то это практически то же самое. Разве родственники и семья, - не главное в жизни корейцев? Разве не из родственников и их семей состоит Родина, которую мы здесь сейчас защищаем? Или я не права?
Сделав паузу, обвожу взглядом мужчин, вновь не спешащих с ответом.
– Считаю, что предложение, сделанное мне «NIS» - глубоко оскорбительно. – говорю я, решив высказаться до конца, раз слушают. – Я совершенно не заслужила такого обращения с собой. Свои обязательства перед армией я выполняю. Мои музыка и песни – побеждают. Но я не вижу в ответ встречных шагов. Мне была обещана юридическая помощь. И вот уже сколько времени ничего не происходит! Может, мне стоит готовиться к моменту, когда все разведут руками и скажут – «нужно было раньше приходить»! Да?