Смерть дня

Райх Кэти

– Хорошо, – согласился Райан, – я тоже.

– Конечно. И пожалуйста, скажите, если я смогу чем-то помочь.

Тут в дом ворвалась молодая девушка с малышом на руках. Она смеялась и щекотала ребенка. Тот хихикал и отбивался пухлыми ручонками.

У меня в голове пронесся образ бледных пальчиков Малахии.

Увидев нас, женщина остановилась и скорчила гримасу.

– Ой, извините, – засмеялась она. – Я не знала, что здесь кто-то есть.

Малыш хлопнул ее по голове, и девушка провела пальцем по его животику.

Ребенок извернулся и засучил ножками.

– Заходи, Катрин, – пригласил Дом. – Думаю, мы уже закончили.

Он вопросительно взглянул на Райана и Бейкера. Шериф взял шляпу и поднялся.

Ребенок повернулся на голос Дома, нашел его взглядом и начал вырываться. Катрин поставила его на пол, он посеменил к протянутым рукам, и Дом подхватил малыша. Ручонки последнего казались молочно-белыми по сравнению с темной шеей Дома.

Катрин присоединилась к нам.

– Сколько вашему ребенку? – спросила я.

– Четырнадцать месяцев, правда, Карли?

Она протянула палец, и Карли схватил его, потом потянулся к девушке. Дом вернул ребенка матери.

– Извините нас, – сказала Катрин, – надо поменять штанишки.

– Можно задать вам вопрос, пока вы не ушли? – Райан протянул фотографию. – Вы знаете этих людей?

Катрин изучала снимок, держа его подальше от Карли. Я следила за лицом Дома. Выражение нисколько не изменилось. Катрин покачала головой, потом отдала фото.

– Нет, извините. – Она разогнала рукой воздух и наморщила нос. – Надо идти.

– Женщина была беременна, – добавил Райан.

– Извините, – ответила Катрин.

– Замечательный малыш, – сказала я.

– Спасибо.

Она улыбнулась и исчезла в доме. Дом посмотрел на часы.

– Мы с вами свяжемся, – предупредил Бейкер.

– Да. Хорошо. Удачи.

* * *

Вернувшись к машине, мы уселись и осмотрели дома. Я приоткрыла окно, внутрь просочился и осел на моем лице туман. Напоминание о Малахии привело меня в уныние, а серая погода превосходно отражала мое настроение.

Я оглядела дорогу, потом снова посмотрела на дом. За бунгало в саду работали люди. Мешочки с семенами на палках указывали, что где растет. Других признаков жизни нет.

– Что думаете? – спросила я, не обращаясь ни к кому в отдельности.

– Если они живут здесь уже восемь лет, то скрываться умеют хорошо, – заметил Бейкер. – Я никогда не слышал об общине.

Мы наблюдали, как Хелен идет от теплицы к одному из трейлеров.

– Но скоро ее обнаружат, – добавил шериф и потянулся к ключу зажигания.

Несколько километров мы молчали. Когда переезжали через мост к Бофорту, Райан нарушил тишину:

– Должна быть связь. Это не совпадение.

– Совпадения тоже случаются, – сказал Бейкер. – Да.

– Меня беспокоит одна вещь, – заметила я.

– Какая?

– Хайди перестала ходить в клинику на шестом

месяце. Родители сказали, что она появилась в Техасе в конце августа. Так?

– Так.

– Но звонки продолжались до декабря.

– Да, – согласился Райан, – это проблема.

19

Пока ехали в клинику "Бофорт-Джаспер", туман сменился дождем. Он сделал стволы деревьев темными и блестящими, наполнил сиянием асфальт. Открыв окно, я почувствовала запах мокрой травы и земли.

Мы нашли врача, с которой разговаривал Райан, и показали ей фото. Она вроде бы узнала в Хайди пациентку прошлого лета, но не наверняка. Беременность проходила нормально. Врач выписывала стандартные предродовые препараты. Больше она ничего не могла нам сказать. Брайана не помнила вовсе.

В полдень шериф Бейкер оставил нас разведать ситуацию на острове Ледис. Мы договорились встретиться в офисе в шесть, к тому времени он надеялся узнать что-нибудь о собственности на Адлер-Лайонс.

К четырем часам мы выяснили две вещи: никто не слышал о Доме Оуэнсе и его последователях. Никто не помнил Хайди Шнайдер и Брайана Гилберта.

Мы сели в арендованную машину Райана и уставились на Бэй-стрит. Справа, у Федерального банковского центра Пальметто, сновали клиенты. Я разглядывала этажи, которые мы только что прошли. "Кис Мяу". "Стоунс-н-Боунс". "Высокая мода". Да, мир туризма поглощает Бофорт.

Дождь прекратился, но небо оставалось темным и низким. Я устала, разочаровалась и уже начала сомневаться в связи Сен-Жовита с Бофортом.

Перед магазином "Липзитс" мужчина с грязными волосами и лицом как из теста размахивал Библией и кричал про Иисуса. Март – не сезон для уличных проповедников, поэтому аудитория досталась ему целиком.

Сэм рассказывал мне о своей войне с уличными проповедниками. Вот уже двадцать лет они приезжают в Бофорт, как пилигримы на Святую землю. В 1993 году его честь приказал арестовать преподобного Исаака Абернати за то, что он преследовал женщин в шортах, обзывал их шлюхами и угрожал вечным проклятием. На мэра и город подали в суд, Американский союз гражданских свобод встал на защиту евангелиста, поскольку речь шла о Первой поправке. Дело ожидало решения в Четвертом окружном апелляционном суде Ричмонда, а проповедники все приезжали и приезжали.

Я слушала, как мужчина кричал о сатане, небесах и Иисусе, и волосы на затылке вставали дыбом. Меня пугают люди, считающие себя представителями Бога и его ближайших родственников, и беспокоят те, что интерпретируют Евангелие в согласии со своими политическими взглядами.

– Что ты думаешь о южной цивилизации? – спросила я Райана, не спуская глаз с проповедника.

– Звучит неплохо.

– Ну-ну. Воруем изречения у Ганди? – удивленно обернулась я.

Это была одна из моих любимых цитат.