Смерть ей не к лицу
Шрифт:
— Надо ее поднять и посмотреть, нет ли ран на спине, — подала голос Евгения.
— Присоединяюсь, — заметил Леонов. — Только сначала дайте мне как следует тут осмотреться. Мало ли что…
Следователь обернулся к Теличкину, который по-прежнему переминался с ноги на ногу в дверях номера.
— Ты все еще здесь?
— А я что, тебе не нужен? — мрачно спросил капитан.
— Нужен, только в другом месте. Спустись вниз, сядь в холле и слейся с обстановкой. Внимательно слушай, кто что будет говорить об убийстве. Какие предположения, и прочее. Вообще присмотрись,
— Понял, — кивнул тот. — Не маленький…
И, довольный тем, что ему не придется больше находиться там, где произошло убийство, он повернулся и быстрым шагом направился к лифту.
— Это что, какая-то шутка? — недоверчиво спросила Дина.
— Говорят, ее зарезали, — пробормотала Надя. — Видела машины у входа? Менты и «Скорая»…
— Да ну, ерунда какая-то!
— Я тебе точно говорю!
В холл спустилась Марина, и девушки тотчас вцепились в нее.
— Марин, ты слышала?
— Что?
— Наташку убили…
— Кошмар какой! Когда?
— Сегодня… Я же ее видела за завтраком! — Дина поежилась. — Ну жесть…
Марина вспомнила, что тоже видела Наташу не далее как сегодня утром, что актриса казалась еще более оживленной, чем обычно, и сценаристке сделалось не по себе. Убийство. Преступление. Глупость какая-то! С чего Наташе умирать? Смерть совершенно не в ее характере…
— Что это за шутки? — нервно спросил Голубец у Спиридонова в другом конце холла. — О чем они говорят?
Антон утром уезжал по делам и только что вернулся.
— Ходит слух, что Наташку прикончили, — хладнокровно сообщил оператор. В его черных глазах бог весть отчего мелькнули озорные искорки, словно он находил гибель актрисы невероятно смешной.
— Ты что, смерти моей хочешь? — возмутился режиссер. — Как я без нее буду фильм снимать?
Тут он увидел Теличкина, который, криво закрывшись журналом, тщетно пытался слиться с обстановкой; служащих гостиницы с перекошенными лицами и бледную, как смерть, горничную, которая с кем-то горячо разговаривала.
В атмосфере явно витало напряжение, и Антон его почувствовал.
— Нет, — пробормотал он, все еще не веря, — нет, этого не может быть!
— Антон Иванович! — К нему подбежала Дина. — Антон Иванович, это правда?
— Я ничего не знаю! — рассердился режиссер. — Все это похоже на какой-то бред! Где Володя?
— Отсыпается, должно быть, — пожал плечами Спиридонов. — Он вчера напился.
— Нашел тоже время напиваться! — возмутился Антон и взялся за сотовый.
Он дозвонился до Володи, который все еще спал, и, услышав невнятный ответ, довел до сведения и.о., что в гостинице творится что-то странное и люди говорят, что Наташа Теплова убита.
— Хорош меня разыгрывать, — зевнул Володя.
Тут нервы у Голубца не выдержали.
— Третий час дня! — заорал он. — Какого черта ты дрыхнешь?
— А, так ты придумал эту бредятину, чтобы я быстрее проснулся? — с иронией осведомился и.о. — Так бы сразу и сказал! Ни черта у тебя не вышло, потому что я тебе не поверил! Пока!
И он бросил трубку.
Через
— Труповозка приехала, — доложил он, блестя глазами.
Двое дюжих служителей снесли вниз нечто, обмякшее в черном мешке. Все разговоры в холле тотчас прекратились, и все следили, как черный мешок плывет мимо, мимо и дальше, за стеклянные двери, в современную ладью Харона на четырех колесах. Несколько человек украдкой сделали фотографии на свои мобильные. Надя стояла, вцепившись в руку сценаристки, с глазами, полными слез.
— Какой кошмар, — прошептала девушка.
Из лифта вышла угрюмая докторша «Скорой» и прошествовала к выходу, ни на кого не глядя.
За дверями гостиницы вокруг нее мотыльком заметался бойкий корреспондент, но сколько ни суетился, не мог выжать из Евгении ни слова в ответ на свои расспросы.
Коля, Зинаида, оператор и Лариса переглянулись с видом заговорщиков.
— Даже страшно представить себе, какой их ждет облом, — пробормотал Спиридонов себе под нос.
— И не говори, — кивнул Коля.
— Зато кое-кому будет отличный пиар, — хладнокровно уронил Глазов.
Он стоял, скрестив руки на груди, и пытался делать вид, что происходящее ни в коей мере его не касается, но напряженное выражение глаз выдавало его.
— А где Вася? — неожиданно спросила Надя.
В суматохе она совершенно о нем забыла, но теперь — теперь его отсутствие среди них полоснуло ее по сердцу нехорошим предчувствием, как ножом. Услышав, что произошло убийство, они все собрались здесь. Почему же Васи нет?
— И Володи тоже нет, — сказала Дина упавшим голосом.
Однако Володя спустился через минуту, и лицо у него было ошарашенное, как у первоклассника, которому злой учитель задал задачу, подходящую разве что для университетского курса математики. Он бросился к Антону, возбужденно жестикулируя.
— Убийство! Зарезали, как… как не знаю кого! Что же мы теперь будем делать? Две трети материала придется переснимать! Боже мой, какой ужас!
Он схватился за голову.
— А Володя наш прямо убивается, — заметила востроглазая Лариса, косясь в его сторону.
— Ну и пусть убивается, — отозвался бессердечный, как и его герой, Коля. — Ему полезно.
— Добрый ты человек! — с иронией заметил Глазов.
— И не говори, — хмыкнула Зинаида. — Интересно, что теперь будет?
— Как — что? — Лариса сделала большие глаза. — Следствие. Кто убил, как убил, за что убил… ну и все прочее. — Она хихикнула.