Смерть и иллюзия. Веселье
Шрифт:
– Живее! – приказал Раст.
Нет! – вновь заплакала Катя, ведь он больно сжал ей руку. Ребята, где вы? Оглянувшись, словно там кто-то был, она никого не увидела.
Незнакомцы повели её в неизвестном направлении. Хотя для Кати здесь всё неизвестно: она не любила природу и плохо разбиралась в местности и растительности, что встречались им на пути, но твёрдо могла сказать, что никогда не видела некоторых из них. Вообще, девушка предпочитала большие города, где много уюта и комфорта, к которому она сильно привыкла: всю свою жизнь Катя жила в городе (у
Пока они шли по лесу, Катя перестала плакать, но дрожь в теле и всхлипывания остались при ней.
– Стоп, – Вулш сделал характерный жест рукой и, когда все остановились, прошептал: – Тихо. – Но Катя продолжала всхлипывать. – Успокой её!
– А ну заткнись! – приказал Раст, видимо боясь вновь облажаться.
Но как ни старалась, Катя не могла с собой ничего поделать.
– Слышь ты! – гневно прошептал Вулш девушке. – Если не хочешь стать кормом для волков, советую тебе заткнуться, иначе мы используем тебя в качестве приманки. Усекла?
Катя кивнула, и, кажется, его слова на неё подействовали: она прекратила всхлипывать.
Мужчина направился дальше, но стал идти медленнее, чем прежде, и старался не шуметь. Девушка пыталась повторять за ним, чтобы не разозлить его, но из-за державшего её руку Раста ей давалось это с трудом.
– На землю, живо! – внезапно произнёс Вулш и скрылся в траве.
Раст последовал его примеру, потянув за собой девушку. Катя подчинилась и легла в траву. Они пролежали секунд тридцать, пока рядом не раздались звуки, причём исходившие не от одного существа.
Ну всё, они нас съедят, запаниковала Катя. Ей хотелось встать и убежать, но мужчина держал её крепко, тем самым дав понять, что этого лучше не делать. Она закрыла глаза и постаралась ни о чём не думать, но ей вспомнилась окровавленная стопа. Я так больше не могу. Катя продолжала лежать не шевелясь.
По прошествии недолгого времени звуки прекратились, но мужчины не торопились подниматься.
– Кажется, пронесло. Идём, – оглядевшись, сказал Вулш и встал на ноги.
Поднявшись, Катя вновь почувствовала дрожь (ей казалось, что она мёрзнет, хотя воздух был тёплым) и захотела пить, но не решалась сказать об этом мужчинам.
Спустя время они вышли к подножию большого холма с крутым обрывом (он состоял преимущественно из камней и глины, только по краям виднелась земля с торчащими из неё корнями растений). На его вершине Катя увидела двух парней. Дамир, это действительно ты? И Вулш, дёрнув её за руку, потащил за собой (кажется, мужчины их не заметили). Ребята, как я рада! И по её щеке прокатилась слеза.
Всю оставшуюся дорогу Раст постоянно оглядывался, словно чего-то опасался. Вулш же был беспристрастен:
– Не надо! – заплакала Катя. – Отпустите меня! Прошу!
– А ну заткнись, а не то познакомишься с моим кулаком! – пригрозил Вулш. – Давай пошла! – и дёрнул её за руку в сторону моста.
– Нет. Я не могу! Я боюсь! – взмолилась Катя, ведь у моста отсутствовали перила и выглядел он, по её мнению, ненадёжным – связанные между собой в ряд странной верёвкой длинные поленья.
– А тебя не спрашивали. – Вулш сильно сжал ей руку и потащил за собой.
Проходя по мосту, что начал раскачиваться, девушка увидела, что ров глубокий, и запаниковала: остановившись, она начала плакать пуще прежнего.
– Заткнись и иди дальше! – злился мужчина и потянул её за собой. – Если бы не глупость Раста, ты бы сама пришла к нам.
– Ну прости, – раскаивался второй, идя за ними.
Преодолев мост, Катя с облегчением вздохнула, но Вулш продолжал тащить её. Вскоре она заметила, что они приближаются к высокой деревянной ограде, у входа за которую стоит мужчина.
– Ого, вот это самка! – удивился незнакомец. – Разве такие вообще бывают?
– Убери свой поганый язык! – возмутился Вулш, когда мужчина у входа собирался лизнуть Катю.
Они что убьют и съедят меня? – зайдя за ограду, запаниковала девушка и начала громко плакать: она смотрела на юрты, сделанные из веток, костей и кожи (их верхушки украшали человеческие черепа), а рядом с ними находились человеческие головы, насаженные на палки.
– Эй, Вулш, дашь попробовать кусочек? – сказал подошедший к сарайчику, справа, мужчина с голым торсом и татуировками на груди. – Обожаю грудинку. – Облизнувшись, он скрылся за дверью сооружения.
Нет! Они меня сначала изнасилуют, а потом убьют и съедят! И по телу Кати пробежали мурашки.
Вулш притащил её к самой дальней юрте, рядом с которой догорал костёр. Прежде чем он завёл её туда, она взглянула на четыре х-образные конструкции, сделанные из брёвен: на одном из таких висело тело человека без конечностей и головы, от вида которого Катю чуть не стошнило (к счастью или несчастью, желудок был пуст). Когда они зашли в юрту, девушка обнаружила семь лежачих мест – мешки из кожи, набитые сухой травой. На одном из таких сидела женщина, одетая в потрёпанную льняную одежду – жилетку и юбку. Она обгладывала жареное мясо с кости, но, увидев вошедших, отложила его.
– Вулш, ты не перестаёшь меня удивлять, – обрадовалась незнакомка.
Подойдя к стоявшему рядом с Катей мужчине, она положила его руку себе на грудь и начала грубо целоваться. В какой-то миг Вулш резко оттолкнул её, провёл пальцем по своей нижней губе и обнаружил кровь. Облизнув губы, незнакомка хитро улыбнулась.
– Ах ты чертовка, – улыбнулся Вулш. – Давай, подготовь её к ритуалу. – и отпустил Катю.
– А что тут готовить? – Незнакомка подняла с земли чашу с кровью и, обмакнув палец в жидкости, что-то нарисовала у Кати на лбу – девушке стало не по себе. – Готово. – Отложив чашу, она легла на лежак и оголила одну грудь.