Смерть и побрякушки
Шрифт:
Марина с отвращением окинула взглядом сидящий напротив бурдючок для высококалорийных продуктов. В этом было что-то унизительное - красавица и умница Алена, да и Пашка не из самых уродливых и глупых. И их замочил придурок, над которым издевается даже секретарша? Такой оскорбительный вариант Марину не устраивал. Одно из двух, подумала она, просовывая ноги в изящные лодочки, поставленные под ее стол молодчиной Светой, одно из двух: или Эдичка гениальный актер, или его действительно использует кто-то умный и очень жестокий.
– Вы меня
– в голосе Эдички слышались столь привычные по разговором с Обстоятельством страдальчески-гневные нотки. Ну как же, не слушают его, любимого, не внимают трепетно!
– Совершенно не слушаю, Эдуард Викентьевич, - почему-то откровенность в таких случаях действует убийственно. Вот и Эдичка изумленно заколыхал ресничками, - Но я сделаю над собой усилие. Так что там у вас?
Разгневанный Эдичка удивительно походил на взбешенное порося. Нет-нет, не на дикого кабана, а на пережравшего хряка, неспособного под тяжестью собственного веса подняться и покарать обидчиков, а потому лишь злобно потрясающего телесами.
– Известно ли вам, многоуважаемая госпожа генеральный директор, что ночной клуб "Нимфа", узнав о смене руководства, категорически отказалась от наших рекламных услуг? Между прочим, они постоянные рекламодатели. Это еще что, скоро вообще все разбегутся...
– Почему они отказались?
– перекрыла словесный поток Марина.
– Они сомневаются в вашей компетентности, - Макаров оскалился в довольной усмешке, - Их не за что винить, они понимают, у вас нет опыта руководства крупной компанией. Вы редактор маленькой газетенки.
Марина надменно приподняла брови:
– То есть вы хотите сказать, что при известии о слиянии крупнейшей в области пресс-корпорации и лучшей в области газеты, наши клиенты начали разбегаться?
– Я себе представляю ситуацию по другому...
– Если бы только себе, - тяжко вздохнула Марина и нажала кнопку селектора, - Светочка, проследите, пожалуйста, чтобы Эдуард Викентьевич больше никогда не вел переговоров с рекламодателями.
– Как при Павле Афанасьевиче?
– хмыкнула Светиным голосом коробка селектора.
– Совершенно верно. Будем беречь традиции фирмы. Позже я съезжу в "Нимфу" и исправлю последствия вашей беседы. Надеюсь, это все? Или вы еще с кем-то успели плодотворно пообщаться?
– Вас не было на месте. Вы гораздо больше заняты ребенком, чем компанией. Доведете нас до разорения...
– обиженно бурчащий Эдичка поплелся к двери. Марина провожала его удивленным взглядом. Неужто у него хватает пороху только на обиду? Да если бы ее кто так выставить попробовал, мало бы не показалось!
Эдичка неожиданно обернулся и бросил на нее мягкий примирительный взгляд:
– Хотите, я найду мальчику няню?
Стараясь заглушить внезапно нахлынувший ужас, Марина всматривалась в его невинно-глуповатое лицо. Неужели он все таки не так глуп, как прикидывается, и весь предыдущий разговор должен только рассеять Маринино внимание. Утомить
– Нет, благодарю вас, - пробормотала Марина, - Пока что меня вполне устраивает стажерка Юля.
– Стажерку я отослал на место, - радостно сообщил Эдичка, - На работе делом следует заниматься, а не играть в дурацкие игры.
Марина прянула из-за стола. Сзади с грохотом рухнуло отброшенное кресло. Тяжелая дверь отлетела в сторону, из-за спины злобно вякнул прихлопнутый Эдичка.
– Что случилось?
– вскрикнула Света, но Марина, не оглядываясь, вылетела в коридор.
Острые шпильки подламывались на бегу и Марина сдернула их, словно высвобождаясь из капкана. В три скачка она преодолела коридор, затянутые гладкими колготками ноги разъехались на плиточном полу и Марина всем телом вломилась в широченные двери конференц-зала.
– Сашка, Сашенька!
– почти шепотом позвала Марина, чувствуя как тошнота ужаса подпирает горло. Тишина: ни шороха, ни звука.
– Сашка!
– заорала она и заметалась по комнате, бессмысленно заглядывая под столы и в шкафы. Она уже понимала, что Сашки здесь нет, но все еще надеялась.
– Что, что случилось?
– двери разлетелись и в зал вбежала перепуганная Светка.
– Сашка пропал, - едва шевеля бесчувственными губами, ответила Марина.
На подламывающихся ногах она выбралась в коридор.
– Юли на месте нет, девчонки говорят - не появлялась, - нервно доложила вооруженная мобилкой секретарша. И тут же успокаивающе добавила, - Мимо охранников за последний час никто не проходил.
– А другой выход?
– Нету, чтобы не сматывались бесконтрольно...
Марина вскинула голову:
– Так искать, может он еще здесь...
Из-за коридорного поворота послышался перестук каблуков. Как много оттенков у этого звука! В походке женщины была вороватая торопливость, неуверенность, помноженная на отчаянную спешку.
Света удовлетворенно улыбнулась:
– Все в порядке, Марина Сергеевна, вон, небось Юлька бежит, сейчас оправдывать станет. Ух, я ей задам!
– Сашка!
– Марина кинулась на звук.
И тут же, словно сбитые ее окриком влет, каблучки споткнулись, замешкались, неуверенно затоптались - и часто-часто затопотали. Прочь.
– Эй, кто там бежит, вернитесь немедленно!
– властно крикнула Марина, бросаясь в погоню.
Она сама не знала, что заставило ее бежать вслед за неизвестной. Сперва Эдичка, полчаса морочивший ей голову и затем сообщивший, что ребенок остался без няньки, потом Юля и Сашка, бесследно растворившиеся в стерильных коридорах "Worldpress", а теперь еще неведомая женщина, в ответ на оклик обратившаяся в бегство. Все неспроста, и все грозило бедой малышу. С неожиданной для самой себя прытью Марина помчалась вслед за беглянкой.