Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн
Шрифт:
В столовой задерганный дворецкий принес мне яйца и тосты.
В комнате был еще Рэндан, который прямо-таки сиял от возбуждения.
— Они попросили меня остаться, полиция то есть, так что я провел ночь в комнате моего дяди.
— Особого удовольствия это, наверняка, не доставило?
— Вы имеете в виду Элли? — Его лицо вдруг помрачнело. — Да, это было просто ужасно. Конечно, с нею всю ночь была сиделка и, насколько я понимаю, периодически давала ей успокоительное. Поэтому я ничего
— Сегодня утром вы уже кого-нибудь видели?
Он покачал головой.
— Никого, за исключением полицейских да репортеров у входа. Быстро они сюда примчались.
— Все это попадет уже в дневные выпуски, — заметил я осторожно. — Пришла ли полиция к какому-нибудь мнению?
— Не знаю. Мне не многое удалось выудить у Гривза. Между прочим, он ужасно рассердился, когда я стал задавать вопросы, и заявил, что одного детектива-любителя вполне достаточно для убийства. Интересно, кого он имел в виду?
— Видимо, меня.
— А вы частный детектив, да?
Рэндан посмотрел на меня с восторгом. Глаза его прямо сияли за толстыми линзами.
— Нет, но я бывший газетчик и пару раз был замешан в подобные истории. Правда, не такие сногсшибательные, как эта.
— Сногсшибательные? У меня предчувствие, что это дело предельное простое.
— Что ж, приятно слышать. Зачем же так долго держать нас в неведении? — произнес я с ядовитым сарказмом.
За завтраком я вообще всегда в плохом настроении.
— Может быть, я и раскроюсь.
Он с таинственным видом уставился в свою кофейную чашку, вызывая у меня еще большее раздражение, чем прежде. Если бы я был убийцей, с ним бы я разделался в первую очередь, а затем уж с Мэри Уэстерн Ланг.
— Вы наверняка думаете, — сказал я, — что все это сделал Брекстон, потому что он ревнив и хотел убить не только свою жену, но и ее любовника, избрав для этой мерзкой цели в качестве соответствующей обстановки дом родственницы его жены.
— Не понимаю, что вас не устраивает в этой версии, — парировал Рэндан. — Она не так глупа, как вы пытаетесь ее представить. Бывают же убийства экспромтом, под влиянием минуты, разве не так? Кроме того, они собрались вместе в одном доме.
Рэндан прямо-таки исходил самодовольством.
— Разве он не мог поступить разумнее? — возразил я. — Я знаю, большинство художников не отличаются особым умом, но если уж он задумал разделаться с ними, худшего способа он придумать не мог.
— Ну, во-первых, я не утверждаю, что именно Брекстон — убийца, — заявил Рэндан. — Но готов поспорить, что выясню это раньше вас и Гривза.
Я поймал его на этом и предложил пари.
Двадцать
Утро было солнечным, но прохладным. Повсюду сновали полицейские, а Гривз, как выяснилось, уже успел побывать в Риверхеде и опять вернуться. Сейчас он находился в комнате Брекстона внизу, а самого художника перевели на второй этаж. Почти весь день мы не отходили от дома.
Я принялся рассматривать все алиби.
Как выяснилось, миссис Вииринг и мисс Ланг отправились спать в одно и то же время — примерно в половине первого. В гостиной оставались Элли и Брекстон. Рэндан был в клубе. Клейпул около полуночи отправился на последнюю в своей, жизни прогулку. Как я понял, ни у кого из дам алиби не было. Элли до сих пор была выбита из колеи, и никто с нею не мог поговорить. Я начал понимать, что имел в виду Гривз, говоря, что безупречные алиби ничего не стоит сварганить. Смысл этого до меня дошел после ленча.
К Брекстону за столом относились как к прокаженному. Все были взвинчены и испуганы, так что увести его от других мне ничего не стоило.
— Пойдемте, прогуляемся, — сказал я.
Мы стояли на веранде, выходящей в сторону моря.
— Не знаю, разрешат ли нам… или мне, — заметил художник.
— А мы попытаемся.
Мы спокойно вышли и на мгновение остановились на террасе. Под качелями был уже насыпан новый песок, чтобы скрыть кровавое пятно. Все казалось спокойным, и не верилось, что откуда-то может прийти смерть.
Мы медленно прошли мимо качелей в сторону моря. На террасе появился человек в штатском. Он явно следил за нами.
— Я чувствую себя чертовски важной персоной, — мрачно усмехнулся Брекстон. — Нам лучше далеко не уходить.
На виду у полицейского мы прошли еще несколько ярдов и опустились на песок.
— Вы — журналист? — прямо в лоб спросил Брекстон.
— Не совсем, хотя и пишу временами для «Глоуб».
— И вот здесь, на пляже, вы хотите знать, как во время уик-энда я утопил свою собственную жену и убил старого друга семьи? Да, это будет трогательный рассказ, — мрачно засмеялся он.
— Ну, хотя бы какие-нибудь признания, — сказал я, подыгрывая ему.
— Неужели вы действительно полагаете, что это моих рук дело?
Вопрос был для меня неожиданным.
— Не знаю, — откровенно признался я. — Не думаю, потому что по ряду причин это было бы вам не на руку.
— И у меня точно такой подход.
— Кто же тогда, по вашему мнению, мог сделать это?
Он оглянулся по сторонам. Затем пальцем быстро нарисовал женский торс на песке. Я невольно обратил внимание, с какой легкостью он это делал, почти не глядя на линии — крайне неожиданно для художника-абстракциониста.