Смерть или Слава
Шрифт:
Сцепленные вместе, две груды железа начали весело гореть, и единственный ошеломленный орк, поднимающийся на ноги, скорее всего выкинутый, был просто чудом.
Ему как раз хватило времени поблагодарить свою удачу, когда следующий ветхий аппарат размазал его в кашу, видимо слишком увлеченный погоней, чтоб обратить внимание на случайного пехотинца.
— Теперь будут думать, — прокомментировал Пирс.
Я отрицательно помотал головой.
— Они все равно наступают. Всем подготовиться. Как только войдут в зону поражения, я хочу, чтоб на них вылился поток
Песок вокруг танка и погрузчика начал вспениваться от вражеского огня, колыхаясь как вода, ударяясь о берег.
Фелиция начала уклоняться, со всем проворством, которое было у маленького, крепкого шагателя, но это был всего лишь вопрос времени, когда попадут в огромный контейнер прометиума и тогда все будет кончено.
Видимо та же мысль дошла и до нее.
К моему удивлению она развернулась на месте, продолжая бежать задом наперед почти так же быстро, как бежала до этого.
(Даже ветераны среди пилотов Шагателей подумали бы дважды, но инстинктивный контакт Фелиции с машиной был по-настоящему исключительным, даже для техножреца).
Еще один багги попытался приблизиться, и она окатила его из огнемета.
Душ огня не принес каких-либо значимых повреждений машине, но водитель был зажарен на месте, полыхая как на чучело на ночь очищения [78] .
Конечно, это был орк, и этого было недостаточно, чтоб сразу его прикончить, так что перед смертью он попытался протаранить шагатель.
К счастью Фелиция была готова к этому, пируэтом искусно отвела неуклюжую машину в сторону, и багги исчез из виду, оставляя чадящий след дыма.
78
Ссылка на странный ежегодный ритуал некоторых Имперских миров Дамоклова Залива, при котором чучела, представляющие врагов Империума, сжигают в общем костре. После которого местный экклезиарх читает молитву благодарности Императору за защиту, и все остальные вечером предаются диким оргиям.
— Всем приготовиться! — скомандовал Пирс, волнение захлестнуло ряды пехотинцев и нерегуляров, почти сразу же превратившись в мрачную решимость.
Везде, куда я бегло смотрел, не желая отрывать взгляд от драмы, разворачивающейся в узком поле ампливизора, я видел поднятые лазганы и оружейные команды тяжелых пушек, готовящихся к огню.
Лускинс очевидно уже выбрал цель, почти бесконечно провожая ее раструбом его ракетной установки, в то же время Йордил разложил батарею боеприпасов, готовый немедленно перезарядить оружие, расположив по очереди осколочные и бронебойные, явно для подрыва экипажа подбитой техники.
Слева от меня я увидел лежащую Демару, склоненную над ее новой игрушкой, с пальцем на спусковом крючке, и к моему удивлению удерживающуюся от преждевременного огня, Темворс готовил запасную ленту.
— Эскорт два, — отрапортовала группа разведчиков. — Они минули склад.
Вряд ли удивительно, но в то же время неутешительно.
Видимо все-таки нам придется
Внизу, на равнине Леман Расс опять выстрелили, выбивая один из грузовиков, но это был их последний выстрел и мы все знали об этом.
Через секунду Сатин подтвердила этот факт.
— Мы пусты, — сказала она сухо.
— Продолжайте, — сказал я ободряюще, как мог, в это же время Фелиция поджарила еще один неосторожный багги, подъехавший слишком близко.
— Вы почти добрались.
Я взглянул на Пирс и тот подтверждающе кивнул.
— Туллок, взбодрите-ка наших друзей парочкой снарядов.
— Обязательно.
Через несколько секунд я услышал характерные хлопки выстреливаемых мортирных зарядов, и направил свой ампливизор обратно к танку и шагателю.
Казалось, прошла вечность, пока летели снаряды, но их приземление подняло облако взвешенной грязи между отступающими машинами и орками преследователями, которые были приятно обескуражены сюрпризом.
Лидирующие багги почти добрались до зоны поражения, и, по крайней мере, пара из них сразу же потеряла управление, от взрывов перед их носом, но отдав должное их звериной природе, они просто продолжили, не обращая внимания на возможные попадания.
Фелиция еще раз развернула погрузчик и начала подниматься по склону, немного обгоняя танк, зарычавший от подъема.
— Вот и все, — сказал я. — Они в досягаемости. Огонь по усмотрению, постарайтесь не попасть в своих.
Последнее я добавил в шутливом тоне, но предупреждение в любом случае было необходимо.
Ополчение едва только познакомилось с оружием и нельзя было полагаться на их возможную меткость.
Того же, к счастью, нельзя было сказать о пехотинцах СПО.
Они, может быть, и не дотягивали до стандартов Имперской гвардии, но месяцы битв заполнили пробелы в тренировках и стандартах дисциплины.
Лускинс подбил один из грузовиков крак-ракетой, с приятной изящностью, как раз перед тем, как первая волна орочьих машин исчезла под облаком мортирных снарядов, которые определенно вывели из боя два аппарата.
Потом вся наша цветастая армия открыла огонь, хотя шанс попасть в хоть что-то из лазгана на таком расстоянии был минимален, за исключением слепой удачи (что немедленно доказал Юрген, выбив водителя одного из багги, который приземлился в воронку, услужливо оставленную мортирной бомбардировкой).
Ракеты, снаряды автопушки, болты и лазерные заряды опустились на зеленокожих, сея среди них еще большее замешательство и разрывая экипажи подбитых или искалеченных машин.
— Огонь! — кричал я, и безрезультатно паля из лазерного пистолета вниз склона, но выглядел я при этом воинственно, я надеюсь.
Начался ответный огонь, но случайный и не прицельный, как я и ожидал от зеленокожих, и только парочка наших людей была ранена.
— Отбросим их!
— С удовольствием.
Леман Расс наконец-то присоединился к нам на вершине холма, несколько орочьих пуль уныло пробарабанили по броне, и Сатин подняла верхний люк, как только он остановился.