Смерть любит танцы
Шрифт:
— Да, — неожиданно подхватила Целительница, — Но это ещё не всё! Пару часов назад я почуяла нечто, подозрительно напоминающее Зов Правящего.
Я прищурился:
— Что, даже бывшей Шептунье он был слышен?
— Ещё как! Ваше величество, это был зов ИНИЦИИРОВАННОГО Правящего!
— Эта сучка Тан инициировала Сита, вот что случилось!! — подал голос наследничек, — в этой ситуации нельзя делать Кин Императрицей! Жриц вообще нельзя допускать к власти!
Я хмыкнул и обвел оценивающим взглядом эту гоп-компанию. Так, значит?
Мгновение —
— А теперь слушайте. Я — Император, только я принимаю решения. И у меня родится законный наследник, и у меня будет жена-Жрица, если я того хочу. Ясно? А домыслы свои можете оставить при себе. Она ничего не сможет сделать — на ней браслет, изготовленный Верховным магом. А вот Сит — это да, проблема, но! У меня в руках Кин, за которую племяшка отдаст жизнь, не задумываясь. В то же время, Сит чем угодно пожертвует ради Тан. Вот такая цепочка! Так что утихните.
Я по их глазам видел, что они не согласны. И пускай! Тоже мне, советники…
— Лас, — неожиданно ласково заговорила Целительница, — Лас, прошу тебя… Ты нас губишь, понимаешь?! Помнишь древние манускрипты? «Нет худшего проклятия для правителя, чем встретить дочь Луны на пути своём». Пойми, она — наша погибель…
— Ты опять начинаешь?
— Да! Ты не видишь очевидного!
— Молчи, женщина, когда тебя не спрашивают!
Презрительно покривив губы, она отвернулась:
— Я-то умолкла, милый. Но ОНА молчать не станет…
Кин
Под утро его вызвал начальник стражи и я, наконец, смогла вздохнуть свободно, не притворяясь спящей. Я встала, медленно прошлась по комнате и застыла перед неосвещённым косыми утренними лучами зеркалом. Я долго смотрела в тёмное стекло, отыскивая в пустых глазах несуществующие ответы.
Невольно вспомнилось: жаркий день, шёпот трав — и мы с сестрой. Мне 13, ей 27. Такие юные, красивые…
— Кин, день свадьбы — это сказочно! Ты — невеста, чистая и прекрасная, а рядом — твой любимый! Ты в светлом платье, с цветами в руках, со счастьем в глазах… Жаль, нам это не светит.
— Почему? — спросила я обиженно, — Мы не хуже других.
— Мы — Дочери Луны, Кин, и в этом наше проклятье. Мы обречены на вечное одиночество…
.. Выдавив из себя усмешку, я отвернулась от отражения и подошла к шкафу. Там, выглаженное ещё с вечера, висело моё свадебное платье. Я долго смотрела на него, подбирая мысленно к нему макияж и украшения. Вошла в ванную, активизировала водный поток, с удовольствием погрузилась в ароматную пену. Помылась быстро, чтоб не навредить малышке, снова заглянула в зеркало. Машинально, как сомнамбула, накрасилась и начала укладывать волосы, не дожидаясь служанок. День моей свадьбы. Я хочу выглядеть идеально…
Время ползло, как черепаха. Забегал Лас, глянул как-то странно, сказал поторопиться. Я пожала плечами, упрямо послала
Когда Император вошёл, я сидела, равнодушно глядя в окно. Пока он шлялся где-то, я накрепко связала свою ауру с дочерью. Теперь если мы и умрём, то вместе. Пока жива я — она не уйдёт за Грань.
— Милая, нам пора!
Я счастливо улыбнулась в ответ. Наконец-то это кончится!
Боги, дайте мне сил! Моя воля — как и сто лет назад, я не отступлюсь. Есть вещи, которых не прощают…
Я шла по коридору — за ним. Дворец стоял на ушах, все бегали и суетились — но я сейчас смотрела прямо перед собой. И улыбалась.
«Больно ли тебе, Жрица, тоскливо ли, пусто — всё это дым. Помни, ты Женщина — и улыбайся…»
Полдень окрасил улицы яркими бликами света. Мы с Императором гордо выплыли на высокие ступеньки дворца. Радостно закричала при виде нас пёстрая толпа. Я высоко вздёрнула подбородок, стараясь не щуриться от мерзкого солнечного света.
По традиции Империи, мы должны были пройти главную улицу столицы пешком, якобы, чтоб так же, рука об руку, мы преодолели и жизненный путь.
Стараясь не обращать внимания на назойливую жару, орущую толпу и волнение, я ступила на брусчатую мостовую и гибким шагом двинулась вперёд.
Бедные бывшие Императрицы! Понятно теперь, почему и они, и их мужья методично сворачивали на жизненном пути, причём налево! По приколу судьбы (или Клановых архитекторов), все переулки с центральной улицы поворачивают только в одну сторону…
Мы шли медленно, гудела, как улей толпа. Мне было жарко, и сердце неслось вскачь. Смазались лица, теряясь в круговерти дурноты. Так недолго и в обморок упасть! Собравшись с силами, я упрямо вцепилась в локоть жениха и выровняла шаг.
— Кин, что с тобой? — я только мотнула головой. Сила Сотворённого Бога сгущалась над площадью, становилось всё жарче, губы пересохли и потрескались, и я чувствовала, как испуганно дрогнула аура дочери. Не бойся, маленькая! Мама не позволит, чтоб с тобой что-то случилось!!
«Остановись, Киннирра, Дочь Таннирры, Созданная и Проклятая! Ты не ведаешь, что творишь!» — грянул властный голос в моей голове. Одновременно что-то с силой ударило в мою ауру. А вот и ты, Лживый Бог…
«Остановись!» — рык. Ноги подкашиваются, и я чудом не падаю. Больно.
«Остановись, или твоей дочери не жить!»
Я вздрогнула. Боги, нет! Ни капли не сомневаясь, я застыла посреди площади. Что угодно, но не дочь. Я не могу…
— Эй, а ты не передёргиваешь, хороший мой? Кто тут Проклятый и Созданный, можно ещё поспорить!
Я замерла и неверяще подняла голову. Она стояла в двух шагах, невидимая для смертных — но не для меня, её дочери, самой любимой, самой похожей…
У меня её лицо, её глаза, фигура, волосы того же оттенка. У нас похожие голоса. Только у меня лицо человеческое, а у неё — нереально дикое и хищное, потому, слава богам, те, кто видел статую Ханнирры или саму её, не замечают сходства…